В честь руян, что под стены столицы
Под охраной военных порядков
Подводить стали флот свой гружёный.
Шли под стены Дубина драккары,
Что в сражении были отбиты
У датчан, наргужённые хлебом,
Также рыбой, свининой, дровами,
И с бортов их руяне кричали:
«Принимайте подарки — мы с вами!
Мы пришли — значит, снята блокада.
Вас измором согнуть не сумеют,
Световид нам в сраженьях поможет.
Посмотрите на мачты, как реют
На ветру стяги воинов Рарога,
Сокол ясный средь синего неба!
Он даёт нам победы на море,
И уверены, сможет на суше
Показать торжество силы света.
Пусть война с нами станет бедою
Для христьян и для братьев безродных.
Разве можно сломить волю к свету
У племён наших гордых и вольных!»
Вот открылись ворота Дубина,
И подарки руян ободриты,
Сердцем радуясь дружбой с Арконой,
Понесли по домам своим светлым.
Хорошо, что руяне в час трудный
Не забыли их бед и несчастий
И пришли грозной силой морскою,
Разорвав своим флотом блокаду.
И теперь Дубин полон продуктов,
Его склады заполнены доверх,
Даже дров привезли побратимы,
Дров отменных на долгую зиму.
В это время в светлице высокой
Собрались и князья, и бояре,
Светояр с братом духа Никлотом
И Всеслав от руян Коренице.
Трое венов-князей обнялися
И, по-русски усевшись на лавки,
Стали думать, как дольше расстроить
Планы дерзких захватчиков с юга,
Как заставить их бросить осаду
И уйти от седого Дубина,
И от Ретры, что держится стойко,
И от Волина, крепкого силой?
Поразмыслив, все трое решили
Расспросить у волхвов волю света
И узнать, что творится в «Ладоне»[41] -
В мире сером и огненном высшем?
Вот оставив мечи и кинжалы,
Трое братьев-князей вниз спустились
И пошли в окружении воинов
К храму Рода, что был в центре града.
В храм войдя, братья шлемы стальные
Сняли разом и стали, как дети,
Перед Светлым волхвом у камина,
Перед тем, кого звали премудрым
И великим по радуге сердца.
Так стояли все трое и молча
Изучали друг друга глазами.
Первым волхв Добросвет молвил слово:
«Вижу, братья, что знать вы хотите.
Вам совет нужен предков ушедших,
Тех, кто бросил дороги земные
И ушёл навсегда в царство Света.
Так скажу здесь я вам без утайки,
Боги ждут вашей ярой победы,
Они с нами! В сражении Трудном
На земле, и на море, и в Сварге
Латинян ждут одни пораженья.
Не помогут им Морока слуги.
Предки наши пошли на сближенья
С нами, братья, в час грозный и трудный.
Так что будущность наша — за нами,
Всё зависит от нашего братства,
От единства славян с вечным Небом».
Вдохновлённые речью высокой,
Вновь князья поднялися на стены
И увидели, что латиняне
Принялись за осадное дело.
Они стали огромную башню
Возводить на колёсах скрипучих.
Эту башню оббили гербами,
Мостик с крюком на гребне подняли
И облили всю башню водою,
Подтянув её к валу вплотную.
Очевидно, потеря двух Ярлов
Флота сильного данов свирепых
Вновь заставила герцогов готских
Приступить к штурму с новою силой.
И с опаской смотрели на башню
Ободриты со стен цитадели
И не знали, что делать с бедою,
Как уйти от подобной напасти,
От того, что грозит смертью лютой
Всем: и граду, и жёнам, и воям.
Только старый Никлот был спокоен.
Он поближе позвал Светояра
И сказал ему тихо, чтоб слышать
Мог лишь он: «Посмотри, видишь чайки
Улетели от брега в даль моря.
Это, брат мой, к морозу сегодня.
Лёд скует воды Лабы и ров наш.
Теперь знаешь, что делать нам ночью?
Сию башню мы в ров опрокинем,
И к утру её лед крепко свяжет.
А там ветры, снега и метели,
Словом — наша зима по-венецки.
Не до войн будет скоро папистам,
Они будут завидовать мёртвым».
И, отдавши наказ Светояру,
Старый мудрый Никлот внука вызвал,
Чтобы тот ему баньку парную
Истопил в этот вечер морозный.
И, увидя, что князь хочет в баню,
Полегчало на сердце у венов.
Стали снова они улыбаться,
И, с руянами суру отведав[42],
Стали петь свои песни в честь Лады
И костры разводить среди улиц,
Чтобы было, где воину согреться
И напиться хорошего сбитня.