Святояром могучим и славным, –
Управляли борьбою на башнях,
Подымали и словом, и делом
Ободритов, измотанных битвой.
Они шли по стенам со щитами,
Смело стрелы и копья встречая,
Говорили спокойно без страха,
Своим видом бойцов вдохновляя.
Вот устали от штурмов напрасных
Крестоносцы несметного войска
И под осень решили к осаде
Приступить, чтобы крепость измором
Взять к весне и закончить с войною.
И для этого стали готовить
Они лагерь к зиме и надолго.
Вскоре тыном закрылись палатки,
Даже ров прокопали христьяне,
От венетов себя избавляя,
Чтобы те, выходя из Дубина,
Не могли подступить к их жилищам.
А датчане, драккары покинув,
Стали лагерем шумным у леса.
Свейн и Кнуд, их шатры рядом с морем,
Не враждуют, но держатся сухо.
Это видно со стен ободритам
И мечтают они их рассорить.
Лазутчик
На Альпийской вершине скалистой,
В укреплённом заброшенном замке
Среди ночи огонь загорелся,
Созывая прибывших на встречу.
И по этой безмолвной команде
Понеслись тени чёрные с башен,
Где сидели они, дожидаясь,
Когда их пригласят в подземелье.
В сером камне под крепостью древней
Находился забытый богами
Грот глубокий — творенье природы
И творение рук магов чёрных.
Вот в него и слетелись пришельцы,
Теням ночи бесплотным подобно,
И, спустившись в зал тайных собраний,
У камина все разом уселись.
А в камине горел «хлад вселенский»,
Мёртвый грозный огонь Чернобога,
Освещал он их бледные лица
И одежды из чёрного шёлка.
В этом месте незримом и тайном
Собрались силы смерти и тлена,
Двадцать два чёрных мага из плоти,
И бесплотный дух воинства Света.
Он невидимым был в этом зале,
Растворившись во тьме непроглядной,
Наблюдал дух волхва за собраньем
Своих недругов тёмных и властных.
Знал дух светлый, что скоро услышит
Он решение слуг Чернобога,
Да поможет Белбог[36] в добром деле!
Ведь посланец он этого бога.
Вот начали своё заседанье
Маги чёрные в зале подземном,
И встревожился светлый лазутчик,
Слыша то, что хотят слуги Мары[37].
Маги тьмы говорили о бедах,
Что ждут войско христьян на Поморье,
Что волхвы силы Прави подняли[38]
В высшем мире, и светлая Сварга[39]
Отняла у папистов удачу.
Что христьянам нужна будет помощь,
И внезапный удар по венетам
Беспощадный, решительный, жёсткий
Нанесёт его венам ярл свеев.
Он по воле их тёмной готовит
Своё войско и флот к выступленью…
Но удар этот будет опасен,
Если венов жрецы опоздают,
Не успеют направить с востока
Войско руссов на помощь собратьям.
И поэтому надо отвлечь их,
Пусть спасают свой храм среди бора,
Где горит вечный пламень их жизни.
На него надо целить сознанье,
А найдя, уничтожить бесследно.
После этого русское семя
Навсегда свои Земли покинет
И не будет мешать управленью
На планете, где чёрные силы
Воцарятся по воле сознанья
Тех, кто в зале собрался подземном.
Речи чёрных жрецов услыхавши,
Незаметно покинул «посланник»
Грот подземный под замком пустынным
И, войдя в плоть жреца Световида,
Воплотился в Арконе цветущей.
В храме Славном возникнув из света,
Он позвал к себе братьев по духу,
Двух князей и жрецов, кому верил,
Кого знал он ещё от рожденья.
Им поведал о замыслах чёрных
Белый волхв, ничего не скрывая.
И отправиться завтра же утром
Повелел молодому он князю
В Русь Восточную к братьям словенам.
Пусть попросит он северных воев
В день нашествия свеев на Дубин
Своим флотом могучим и войском
Отразить выступленье Сегтуны.
Им по силам сломить силу свеев
И приблизить победу венетам.
Руяне
Поздним вечером к князю Никлоту
Вошла в горницу красная дева,
Его правнучка Лада-Светлена,
Та, которую русс полководец
Постоянно держал рядом с сердцем.
Его верный и друг, и помощник,
Кому верил Никлот до предела.
Выступала она горделиво.
Рост высокий, стройна, как берёзка,
И легка, а глаза голубые
На Никлота смотрели с лукавством.
А улыбка! Какая улыбка!
Губы алые — спелые вишни –