— О чем поговорили? — поинтересовался Кихён, видя снова ужасное состояние Чангюна. — Он что-то знает? Не зря ходили?
Чангюн тяжело вздохнул и схватил Кихёна под руку.
— Даже если он что-то знает, то боится рассказать.
— Он обещал прийти завтра к нам в гости, — как бы невзначай ответил Хёнвон и тоже схватил Хосока за руку.
Тот нахмурился и обернулся на дом, остающийся позади.
— Прийти в гости? Хочешь сказать, что он прошлепает ровно столько же, сколько и мы? Один?.. Через кладбище?
Кихён усмехнулся.
— Ты же сам говорил, что мертвых бояться не стоит.
— Если честно, то я в это верю все меньше.
Примерно через час все уже сидели за столом на теплой кухне и доедали свежеприготовленный суп с хрустящими гренками. Погода действительно разгулялась, стоило поближе подойти к дому. Ну, так оно обычно и бывает. Сейчас теплые лучи солнца, попадая в дом через окно, приятно согревали спину. Начинало казаться, что всего кошмара и вовсе не было.
Чангюн бросил ложку и судорожно обстучал карманы. Все непонимающе уставились на него.
— Вы не видели мой телефон? — спросил он. — Я брал его с собой?
— Зачем он тебе? Он все равно тут бесполезен, — Хёнвон улыбнулся, но тоже проверил свои карманы на наличие телефона. В одном из них был только его собственный.
Кихён указал в сторону комнаты.
— Посмотри на кровати. Мне кажется, что ты его забыл там.
Чангюн подскочил с места и побежал в комнату, быстро осмотрелся, но этого хватило, чтобы понять, что в ней кто-то побывал. Радио шуршало помехами, а на подоконнике лежало совсем маленькое черное перо. И это при том, что окно было закрыто. Значит, тот, кто тут был, закрыл его за собой.
— Какой порядочный вор, какой честный. А еще музыку захотел послушать, — пробубнил Чангюн себе под нос и сунул руку под подушку. Телефон лежал там, куда он и положил его еще с вечера. — А еще странный… Это единственное, что можно было тут своровать.
Когда парень разблокировал экран, показалось окошко чата, а в нем набранное, но не отправленное сообщение, ввиду отсутствия интернета. Он сначала не обратил на него внимания, ведь такой набор букв можно было ввести только пальцем левой ноги. Может, он случайно это сделал ночью, когда пытался посмотреть время.
— Кихён-а, — позвал он, когда снова зашел на кухню, но от экрана так и не оторвался. — Посмотри сюда.
Кихён взял в руки телефон и тоже долго крутил его, даже раз перевернул вверх ногами.
— Похоже на предложения, — несмело предположил он, присаживаясь за стол, и положил телефон так, чтобы всем было видно. — Как думаете?
— Это точно не ты сам написал? — обратился к нему Хосок, внимательно рассматривая несвязный текст.
— Точно не сам, — перебил Хёнвон. — Взгляните на время сообщения. Нас в этот момент дома не было.
Хосок хмыкнул и покачал головой.
— Тарабарщина какая-то.
После этих слов, Хёнвон вскочил со стула и даже уронил его. Он убежал в комнату, но очень быстро вернулся с блокнотом в руках, принявшись аккуратно, по букве переписывать сообщение на бумагу.
Youf eyeg afe zibe
Rfee ze
Hfugh youf eyeg abq tef. gte kixx hexx you hte kay
— Ты у меня самый умный! — рассмеялся Хёнвон, схватил лицо Хосока в ладони и смачно поцеловал.
Все молча наблюдали, как парень что-то выписывал на листок, смешно высунув кончик языка и без конца облизывая губы. Старался. Когда Хёнвон закончил выводить буквы красивым почерком, все трое ахнули. Теперь уже холодок не обошел ни одну спину.
— Милый Господи…
========== 7. Из глубины ==========
Еще с минуту все с замиранием сердца смотрели на исписанный шариковой ручкой листок. Кое-какие буквы были перечеркнуты, кое-какие заменены. Хёнвон в последний раз переписал готовый текст и толкнул листок на середину стола, чтобы у остальных была возможность рассмотреть его лучше.
— Как ты до этого догадался? — Хосок переводил взгляд с текста на Хёнвона и обратно, а между бровей начинала выделяться глубокая морщина. Мужчина хмурился, пытаясь отогнать от себя чувство, что его дурят или водят за нос.
Хёнвон прыгнул задницей на стол и еще раз постарался подвигать ручкой между двумя стройными рядами букв, по десять в строку:
B C D F G H J K L M
N P Q R S T V W X Z
Ранее непонятный набор букв сложился в довольно простые предложения:
Youf eyeg afe zibe
Your eyes are mine
Rfee ze
Free me
Hfugh youf eyeg abq tef, gte kixx hexx you hte kay
Trust your eyes and her, she will tell you the way
— Признаюсь, что без тебя я бы не справился, — фыркнул он довольно высокомерно, и брови Хосока метнулись вверх от удивления. — Ты назвал это немного по-другому, но это Литорея.
— Или попросту: Тарабарская грамота, — вклинился Чангюн, усаживаясь по другую сторону стола на манер Хёнвона. — Согласные буквы из верхнего ряда заменяются на буквы из нижнего, и наоборот, при этом гласные остаются на месте.
— Откуда ты это знаешь?
Кихён осмотрел своего мальчишку с ног до головы, повернулся к скептически настроенному Хосоку и нахмурился сам, не понимая, что происходит. Ему страшно нравилось то время, когда Чангюн еще учился, ведь тот приходил с университета и почти каждый день рассказывал что-то новое, что удалось узнать. Но сейчас Кихён будто забыл даже то, что они вместе с Хёнвоном попали на филологический факультет, где и познакомились.
— Я тоже хорошо учился, — ответил ему Чангюн без намека на обиду. — Так шифровали тексты в древнерусской литературе.
Хосок сложил руки на столе и прищурился на мальчишек, вглядываясь в их совершенно спокойные лица. Похоже, что они не врали. Но откуда столько уверенности в собственной правоте?
— А сначала сказал, не знаешь, что там написано, — пробубнил он, за что получил пинок от Кихёна под столом.
Однако жест без внимания не остался, и мальчишки, улыбнувшись друг другу, соприкоснулись плечами.
— Хо, перестань, — шикнул Кихён. — Мы все немного взволнованы. Будто ты ничего и никогда не забываешь? Это хорошо, что у нас есть такая холодная голова, как у Вона.
Хёнвон возгордился собой и почти высокомерно посмотрел на своего мужчину. Тот только тяжело выдохнул и за то, что промолчал, был награжден воздушным поцелуем. Парень постучал пальцами по столу, чтобы все снова обратили внимание на текст.
— Освободить кого? — кивнул он на листок. — Как думаете? Есть мысли?
Чангюн пожал плечами и уставился в экран телефона вместо листка, силился понять, кто же мог взять его и написать эти строки, но ничего в голову не приходило. В голове был целый рой мыслей, а на горле смыкались те же невидимые пальцы, что некогда насильно держали подбородок. Было бы странно, если бы настолько прямолинейный человек, способный прикинуться кем угодно, стал бы шифровать текст. Да и не похож он был на того, кому нужна помощь.
Пальцы Кихёна вплелись в его волосы, и мальчишка неосознанно сам прильнул ближе к ладони, немного расслабившись.
— Думаю, мы это узнаем, когда поймем, кто должен указать нам путь, — Чангюн в последний раз взглянул на сообщение, сделал странное движение пальцами, будто трогал текст, а затем выделил его и нажал на кнопку удаления.
Неотправленное сообщение исчезло с экрана. Мальчишка убрал телефон в карман и спрыгнул со стола, намереваясь занять свои руки хоть чем-нибудь, например, мытьем посуды. Все по-прежнему молчали. Стало понятно, что мыслями никто не располагает. Тихонько утапливая тарелки в наполненную раковину, Чангюн иногда поглядывал на Хосока, заинтересованно разглядывающего записку. Тот несколько раз приоткрывал рот, и мальчишка ждал ответа с неким трепетом и страхом, но мужчина так ничего и не сказал.
Чистая посуда перекочевала в сушку. Чангюн пытался водрузить на кучу последнюю чашку, та постоянно соскальзывала, грозясь разбиться. Раздался голос Хосока, вполне четкий. Одно единственное слово.
— Она? — прочитал он, все еще глядя в листок. — Тут написано, что это она.
— Собака? — несмело предположил Кихён.
Они как будто думали вместе, только ждали, кто же первый скажет. Раздался звон битой посуды. Чашка не удержалась в руках подростка и спикировала на пол, разбившись прямо у самых ног. Чангюн с ужасом подумал о том, что его насильником вполне могла оказаться женщина, которая, к тому же, прикидывалась собакой, преследующей их до самого кладбища.