24
Вера и Вовка сидели у телевизора, когда Андрей Степанович вернулся вечером.
― Черт знает что за погода,– ругнулся он, снимая шинель и башмаки в прихожей,– всё растаяло, такая грязь, никто не убирает. Вера, пожрать что есть?
– Суп и картошка жаренная, хочешь овощи порежь.
― Чего смотрите?
― Сериал… не мешай.
― А у меня новости, не хочешь послушать?
― Какие новости? Выкладывай.
― Не, я сначала поем. Если хочешь, приходи на кухню, там и расскажу.
Вера, заинтригованная, встала и прошла за мужем на кухню.
― Садись, я тебе подам, рассказывай.
― Вот какие разговоры этой семейки мы записали, – Андрей Степанович вставил мини кассету в магнитофон. Они прослушали речи братьев и адвоката. – Ну, что скажешь? Остается только узнать кто этот папа и какая связь у него с ними…
― Постой… прокрути снова. Так… ещё раз… Послушай, Андрей Степанович, а не кажется ли тебе, что папа это и есть сам Лев Давидович?! А?
― Как так, Вера? Он же… умер и тело сожгли…
― Сожгли? Умер? А ты видел, как умер? И как сожгли? Видел? Значит, не умер! Значит, провел всех нас старый прохвост и умотал потихонечку в свой Израиль! И наверняка камешки свои прихватил…
― Не знаю, правда, что и сказать… – Андрей Степанович выглядел совсем растерянным и даже жалким.
― А ты проверь-ка в больнице, куда его привезли! И в крематории, кого там сожгли. И врача «скорой» потряси, того, который его увез в больницу и заключение о смерти выдал.
― Ну, Верка! Ну, ты даешь!
― А ты что думал, Шерлок Холмс! Начальник следственной группы!.. – скривила она улыбку, – ладно не обижайся, но тут же дело белыми нитками шито. Настоящая афера!
― Послушай, а что это за сын, что у него родился? Причем здесь сын? Какой сын?
― Да не сын это вовсе, это он сам заново родился! Понял? Он сам, этот Лев Давидович, понимаешь? Это они о папаше своём так говорят, чтоб нас запутать…
― Гм, тогда ломается вся картина… Для чего младший сын приезжал? Что бы получить наследство?… Но если он знал об афере, зачем тогда приезжать было? Лишний риск. Нет, Вера, не всё так просто.
― Так он и получил наследство, Андрюшенька! Получил и ещё помог папашке часть денег или камней вывезти. Потому и сбежал так стремительно. Нет, Андрей Степанович, теперь я вижу картину всю целиком. Всё- то там продуманно и рассчитано было. Всё наперед приготовлено.
― Но как же тогда нам найти его? Ехать в Израиль? Он наверняка и имя сменил.
― Конечно, сменил. Он не идиот! А ты вот что, проверь сначала больницу, крематорий и врача «скорой». Параллельно сделай запрос на всех лиц, отбывших в Израиль в последний месяц для любых целей, туризм, бизнес, эмиграция. В любом случае он должен был сделать новый паспорт.
25
Море штормило. Сильный холодный ветер поднимал огромные волны. Они мчались на берег, словно табун диких лошадей с белыми гривами из морской пены. Тучи застили небо. Всполохи молний зловеще освещали на мгновение подлунный мир. И тут же раздавался страшный грохот, точно сам Господь ударял сердито посохом о грешную землю.
Два человека, крепко взявшись за руки, медленно подвигались навстречу стихии. Тонкий мальчик и худой пожилой мужчина. Вот они зашли в воду. Вот она достигла их колен. Большая волна отбросила их назад, словно предупреждая, « С морем не шутят!»
― Аба, я не могу так жить! Не могу, Аба!
― Я тоже сынок… Мы вместе уйдем отсюда… скоро… очень скоро… и придем в мир иной, мир покоя и процветания! Держись за меня крепче, сын!
Они делали два шага вперёд, как большая соленая волна отбрасывала их назад. Однако они упрямо продвигались в кромешный мрак. Огромный вал накатил, накрыв их с головами, оторвал от земли и с яростью выбросил на песчаный берег. Дрожь пронимала их обоих.