— Точно не знаю, но полагаю, что может. Если придраться к формулировке документа, то при наличии соответствующих фактов… — Прескотт явно был не в своей тарелке. — Поймите, положение у меня крайне щекотливое. Даже неэтичное. Я же сам составлял завещание по указанию мистера Хауторна — максимально точно и лаконично, чтобы оно не вызывало никаких сомнений. Вряд ли я стану подсказывать, с какого боку можно подступиться к документу, который был сформулирован лично мною. Наоборот, моя обязанность — его защищать. Но если забыть о том, что я адвокат, то как старый друг семейства Хауторнов, к которому принадлежит теперь и мистер Данн, стоящий у кормила нашей страны, я понимаю, какое неизмеримое зло может причинить подобный процесс. Поэтому мне тоже кажется, что широкой огласки надо избежать любой ценой. Правда, миссис Хауторн заняла такую неожиданную и непонятную позицию…
Прескотт наконец умолк и снова скривился. Очевидно, это было у него признаком душевного волнения.
— Я вам больше скажу. Но только между нами, вы же понимаете, что мне такие вещи произносить непозволительно. Так вот: я это завещание считаю оскорбительным и попирающим чужие права. Именно это я и заявил тогда Ноэлю, но, поскольку он настаивал, мне пришлось уступить. О том, что с миссис Хауторн обошлись нечестно, я вообще молчу, а вот как быть с миллионом долларов, который он обещал сестре в фонд Варнейского колледжа? Туда пожертвовано всего десять процентов названной им суммы. Это даже не нечестно было, а попросту непорядочно. Я ему так и заявил. Безрезультатно. Причем я считал и продолжаю считать, что под влиянием мисс Кари он утратил контроль над собой.
— А я продолжаю этому не верить! — громко отчеканила Мэй. — Если бы Ноэль по каким-то своим соображениям решил не делать того, что было мне обещано, он бы меня обязательно предупредил!
— Моя дорогая мисс Хауторн! — повернулся к ней Прескотт. (Теперь его губы вытянулись в одну тонкую ниточку: похоже, этот разговор был ему крайне неприятен.) — Вчера вечером я намеренно не обратил внимания на ваши слова, ибо понимал, какое разочарование вы испытали. — Голос его вздрагивал от негодования. — Но сейчас, когда в присутствии посторонних вы начинаете инсинуировать, что содержание завещания Ноэля Хауторна не соответствовало его личным указаниям… Бог мой, конечно, он же был неграмотным, подписывал все не читая…
— Не говорите глупостей! — прервала его Мэй. — Я просто толкую о неправдоподобности, о невозможности поверить в такое предательство… Может быть, вы оба действовали под гипнозом, а? — Она сверкнула белыми зубами в чарующей улыбке и жалобно добавила: — Черт возьми, как это все неприятно. Конечно, было бы предпочтительнее вообще не суетиться, пустить дело на самотек, если бы не упрямство Дейзи, из-за которого и приходится что-то предпринимать. Словом, я настаиваю на том, чтобы при достижении договоренности с мисс Кари обещанная братом сумма пожертвования на научные цели была восстановлена. Я с удовольствием сама приму участие в переговорах с этой женщиной.
— Ага! — пробормотал Вульф.
И Прескотт, который все еще сидел, поджав губы, кивнул ему, как бы говоря: «Вот так-то».
На сестру обрушилась Джун:
— Мэй, опомнись, и так все запутано, а ты вообще требуешь невозможного. Впрочем, это обычный блеф, я-то тебя знаю. Неужели тебе хочется мутить эту грязь? Если мистеру Вульфу удастся отвоевать половину денег, скажи спасибо. Я ничего не имею против, если твой фонд получит миллион, но самое главное — Дейзи, и ты это понимаешь не хуже меня. Мы не станем…
Она замолчала, потому что дверь из холла отворилась и появился Фриц. Приблизившись к письменному столу Ниро Вульфа, он протянул ему поднос с визиткой. Тот заглянул в нее, аккуратно сунул под пресс-папье и повернулся к миссис Данн.
— На карточке значится «Миссис Ноэль Хауторн».
Все они даже глаза вытаращили.
— Господи, помилуй! — ахнула Эйприл.
А Мэй тихо произнесла;
— Нам бы следовало ее связать.
Приподнявшись в кресле, Джун требовательно спросила:
— Где она? Я сама с ней поговорю!
— Тише, мадам. — Ладонью своей огромной ручищи Вульф как бы прижал к столу воздух. — Она приехала ко мне. Следовательно, я и буду разговаривать.
— Глупости! — Джун вскочила и выпрямилась во весь рост. — Она дала нам время до понедельника. Обещала пока ничего не предпринимать. Я же оставила с ней сына и дочь, чтобы гарантировать…
— Где оставили?
— В доме брата. В ее доме. Мы там ночевали. Впрочем, дом как раз не ее, потому она и действует столь решительно. Вместе с земельным участком он по завещанию переходит той женщине. Но ведь Дейзи уверяла…