— Пошли кого-нибудь из среднего персонала.
Джошу идея не понравилась. Слушая, как гудит в камине пламя, он отпил виски и, затянувшись сигарой, медленно выпустил дым.
— Это должен быть дипломированный юрист, — сказал он, словно размышляя вслух.
Вернулся дворецкий, чтобы снова наполнить стаканы, поинтересовался, не подать ли десерт и кофе, но гости отказались.
— Как насчет Нейта? — спросил Джош, когда они снова остались одни.
Стало очевидно, что Джош с самого начала думал именно о Нейте, и это вызвало у Типа легкое раздражение.
— Ты шутишь? — спросил он.
— Нет.
Они немного покрутили идею послать в джунгли Нейта, одно за другим отметая высказываемые поочередно возражения и опасения. В течение двадцати трех лет Нейт О'Рейли был одним из партнеров фирмы. В настоящее время пребывал в реабилитационной клинике в Блу-Ридж-Маунтинз, к западу от Ди-Си. В последние десять лет он частенько гостил там. Каждый раз, приходя в себя, Нейт отказывался от вредных привычек, загорал, совершенствовался в теннисном мастерстве и давал клятву покончить с порочными пристрастиями раз и навсегда. Но сколько ни клялся, что «это в последний раз», что он больше никогда не спустится в преисподнюю, каждый следующий его срыв оказывался еще более сокрушительным. И вот в возрасте сорока восьми лет он оказался окончательно сломленным, дважды разведенным и находился под судом за уклонение от уплаты налогов. Будущее его представлялось плачевным.
— Он ведь когда-то был неплохим спортсменом, не так ли? — припомнил Тип.
— О да! Ныряние с аквалангом, альпинизм — он обожал эти безумства. А потом начал скатываться и уже ничем, кроме работы, не занимался.
Скатываться О'Рейли начал лет в тридцать пять, в то самое время, когда ему удалось успешно провести целую серию дел о преступной врачебной халатности. Это были очень громкие дела. Нейт О'Рейли стал звездой, заполучить его в адвокаты мечтал каждый, кто хотел возбудить дело против врачей, по вине которых пострадал. Именно в это время Нейт начал сильно пить и баловаться кокаином. Он забросил семью и пристрастился к дурным привычкам — громким делам, алкоголю и наркотикам. Каким-то образом ему довольно долго удавалось ходить по лезвию ножа, но угроза катастрофы постоянно висела над ним. Потом он проиграл дело и впервые сорвался. Фирма прятала его в частной лечебнице, пока он не вышел из запоя, и Нейт триумфально вернулся к работе. Но срыв оказался лишь первым из множества.
— Когда он выходит? — спросил Тип, которого все меньше шокировала эта идея. Напротив, теперь она ему почти нравилась.
— Скоро.
Нейт стал закоренелым алкоголиком. Он мог держаться месяцами, даже годами, но рано или поздно все равно срывался. Лекарства разрушали его мозг и тело. Он стал странно вести себя, слухи о его безумствах расползлись по фирме, а потом стали предметом сплетен и во всей юридической среде.
Около четырех месяцев назад Нейт заперся в номере мотеля с бутылкой рома и кучей таблеток. Многие коллеги усмотрели в этом попытку самоубийства.
Джош в четвертый раз за последние десять лет сдал его в клинику.
— Ему это может быть даже полезно, — предположил Тип. — Я имею в виду — немного проветриться.
Глава 7
На третий день после самоубийства мистера Филана Хэрк Геттис прибыл к себе в контору на рассвете. Он чувствовал себя усталым, но с нетерпением ожидал начала рабочего дня. Они с Рексом Филаном допоздна засиделись за ужином, потом еще часа два провели в баре, размышляя над тем, что может быть в завещании, и выстраивая стратегию действий. Так что глаза у Геттиса были красными, болела голова, и он решительно направился к кофейнику.
Ставки Хэрка постоянно менялись. В прошлом году он вел запутанное бракоразводное дело всего за двести долларов в час. Перспективным клиентам назначал цену в три с половиной сотни, что было маловато для амбициозного юриста округа Колумбия, но, отталкиваясь от этой начальной цифры, он мог раздуть счет, доведя его до требуемой суммы.
Некая индонезийская цементная фирма за куда менее сложное дело пообещала ему заплатить по четыреста пятьдесят долларов в час, а когда пришло время рассчитываться, попыталась надуть. Зато, уладив дело о сомнительной смерти, Хэрк получил треть от трехсот с половиной тысяч долларов.
Так что, когда речь шла о гонорарах, он всегда был начеку.
Хэрк был судебным адвокатом в фирме, где работали сорок человек, разбитых на несколько команд, которые интриговали друг против друга, что мешало фирме развиваться. Он мечтал открыть собственную контору. Чуть ли не половина его годового заработка уходила на накладные расходы, в то время как, по его мнению, эти деньги должны были оставаться у него в кармане.