Выбрать главу

– Нет! – ощетинилась наложница, вырываясь. – Нет! Вот он враг! – Она указала на Тырга. – И он враг! – Жест в сторону мертвого Анхеля. – А Миссел друг!

– Кто?

– Он назвал ей свое имя, – пояснила Ангелика.

– Да, – кивнула таррединка. – Когда скот Тырг по приказу мерзавца Анхеля истязал меня, я почти теряла сознание от боли. Я кричала и умоляла, а этот подонок Анхель лишь смеялся… – Она всхлипнула. – А тут вдруг появился он, Миссел… Дальше я плохо помню, все произошло очень быстро. Помню только, что Анхель задыхался и хрипел, пытаясь разодрать себе шею и грудь ногтями, а изо рта у него сыпался песок… А Тырг бросился на Миссела, они дрались, потом Тырг затих… А Миссел подошел ко мне. Он был такой страшный, весь в крови, на месте глаза дыра, да еще рога на голове… Я чуть не умерла от ужаса, а он улыбнулся и сказал: «Не бойся, девочка. Меня зовут Миссел». А потом вдруг упал на пол и потерял сознание.

– Давайте положим его на кровать и попытаемся привести в чувство, – предложила Ангелика.

– Но он же Проклятый! – возмутилась Торина. – Надо донести на него!

– Нет! Я не позволю тебе! – насупилась таррединка.

– В самом деле, Торина, – поддержала ее Ангелика. – Какая разница, кто он? Бог ли, Проклятый… Главное, он единственный, кто заступился за одну из нас! Ты сама недавно вспоминала мои крики. Ты спрашивала, не забыла ли я… – Она горько усмехнулась и потерла рукой шрам-ожог. – Тогда мы еще молились Богам, но разве хоть один из них появился здесь, в этой спальне, чтобы защитить меня? А сейчас у нас Темные Небеса. Нам твердят, что они – наше спасение. Но разве это Небеса спасли сегодня таррединку от мучений? Нет! Это сделал он! – Ангелика указала на Миссела. – И мне плевать, что он Проклятый!

Торина схватилась за голову.

– Ты сама не понимаешь, что говоришь, дуреха!

– Понимаю. Очень хорошо понимаю. – Ангелика умоляюще взглянула на кухарку. – Тебе же не надо ему молиться, просто помоги! К тому же если ты донесешь на него, священники Темных Небес могут обвинить нас в связи с ним. Поди объясни, почему он оказался именно в нашем доме. Может, мы поклонялись Проклятым, поэтому он к нам и пришел? Да еще труп хозяина. Как мы объясним убийство господина Анхеля?

– Это не мы, это все он, – забормотала Торина.

– Как будто священники будут разбираться, кто! Не забывай, что мы трое всего лишь наложницы. Рабыни. Вещи. Священникам проще казнить нас, чем выяснять, связаны мы с Проклятыми или нет.

Торина повздыхала, поохала, но была вынуждена признать ее правоту. Вдвоем с Ангеликой они подняли показавшееся неподъемным тело Проклятого. Таррединка сунулась было им помогать, но Торина цыкнула на нее:

– Куда ты с переломанными пальцами! Сама смотри, в обморок не упади!

Кое-как они уложили Проклятого на кровать. Он застонал, но в себя не пришел.

– Я принесу воды, надо смыть с него кровь, – сказала таррединка. – Не беспокойся, я одной рукой принесу, – успокоила она кухарку и поспешила к дверям, но по дороге не удержалась и плюнула на труп ненавистного хозяина.

Торина переглянулась с Ангеликой.

– Ты понимаешь, что нас так и так ждет смерть? – спросила кухарка. – Как только станет известно, что господин Анхель убит, нас казнят.

– Может, и нет. – Ангелика попыталась унять нервную дрожь, но не смогла и громко лязгнула зубами. – Надо просто половчее спрятать трупы. Сжечь, а пепел развеять… Скажем, что хозяин внезапно уехал. Куда, мы не знаем.

Торина покачала головой, подумав, что трупы «половчее» спрятать не так-то легко, и что маг-розыскник очень быстро обнаружит, куда именно «уехал» хозяин. Для мага не составит труда разыскать следы – даже крупицы пепла сожженных тел.

А еще она подумала, что ей самой так и так оставалось жить всего несколько месяцев, а вот глупых девчонок жалко до слез.

– Ангелика, ты хоть успела спросить эту таррединскую дуру, как ее зовут?

– У нее такое чудное имя – Рейната.

– Рейната по-тарредински значит радуга, – внезапно произнес Проклятый и открыл единственный уцелевший глаз.

– Вы очнулись! – обрадовалась таррединка, вбегая в комнату. Лицо ее было чисто вымыто, волосы кое-как приглажены, но разбитые губы и опухший нос красноречиво напоминали о побоях. В здоровой руке она несла небольшой ковшик с водой. – Сейчас я оботру вас, господин.

– Мне бы попить, – попросил Проклятый. – И поспать. Но, прежде всего, перевяжи мне, пожалуйста, запястья, да покрепче. А все остальное потом, ладно?

– Как скажете, господин, – кивнула таррединка. – Сейчас принесу вина.

– Не зови меня господином, я просто Миссел. – Проклятый через силу улыбнулся. Удары Короны пронзали тело при каждом слове, ему с трудом удавалось совладать с накатывающей слабостью и темнотой. – Не надо вина, Рейната, я попью воды из ковшика, если ты мне поможешь… Кстати, у тебя красивое лицо, когда ты не плачешь… Вот только сейчас тебе больно, у тебя сломаны пальцы, но я вылечу тебя… И вас, мадам. – Он допил воду и посмотрел на кухарку. – У вас последняя стадия сахарной болезни, но не пугайтесь, это дело излечимо… Я… посплю… а потом… вылечу… вас… обоих… обязатель…

Миссел не договорил. Он спал.

20

Утром во дворце Бовенара царил переполох. Стражники тщательно прочесывали дворец: от подвалов до тронного зала, от конюшен до караулки у ворот.

Мюрр, Творец и Бовенар находились в малой библиотеке и ждали. Наконец, прозвучал доклад капитана:

– Весь дворец обыскали. Беглец не обнаружен.

Творец кивком отпустил стражника и повернулся к Мюрру.

– И где, по-твоему, он может быть?

– Давайте подумаем… Предполагалось, что Песчаный Дух выберется за ворота и заберется в телегу к горшечнику, который поджидал его на улице. Горшечник – наш человек. Он должен был «помогать» Мисселу, а заодно и контролировать его… Горшечник прождал до утра, а потом пришел ко мне с вопросом, ждать ли дальше или уезжать… Кстати, он заметил, что из малой калитки ночью выезжала телега с корзинами. И если Песчаного Духа нет во дворце, значит, он был в той телеге. Остается узнать, что за телега…

– Это я беру на себя! – перебил Бовенар и хлопнул в ладоши.

Тотчас в библиотеку вбежал слуга.

– Быстро собери всех в тронном зале, – приказал Бовенар и посмотрел на Творца. – Вы не успеете сосчитать до десяти, как я скажу вам, куда направилась та телега с корзинами.

21

Проснувшись, Миссел обнаружил себя лежащим на мягкой кровати в разгромленной незнакомой комнате. Рядом на полу, свернувшись калачиком, спала совсем еще юная обнаженная девушка-южанка с коричневой кожей и длинными черными волосами. Дальше возле двери в единственном уцелевшем кресле похрапывала толстая, в летах, женщина в темном домотканом платье, переднике и съехавшей на бок поварской косынке. Рядом на ковре сидела и дремала еще одна девушка, вроде и молоденькая, но в ее каштановых волосах отчетливо виднелись седые пряди, а лицо уродовал старый, заживший рубцами ожог.

Миссел напрягся, пытаясь вспомнить, кто эти женщины и как он оказался среди них. Но мысли путались. Резкая, выматывающая боль, причиняемая Короной, мешала сосредоточиться. Он осторожно шевельнул перевязанными руками, проверяя, срастаются ли кости. Да, процесс пошел, но до полного выздоровления еще далеко.

Выздоровления… Ага… Вроде он собирался кого-то лечить, как проснется…

Песчаный Дух еще раз внимательно оглядел трех женщин. В лечении нуждаются все трое. Причем двое из них явно покалечены людьми, а у третьей приобретенная болезнь, но сильно запущенная – на последней стадии. На нее уйдет больше всего сил, поэтому ее нужно лечить в конце, решил Миссел и вдруг спохватился: это невозможно! Пока у него на голове Корона, о магии, а значит и о лечении, можно забыть.

Корону необходимо снять и как можно скорее. Вот только как? Нужен помощник.

Песчаный Дух с надеждой взглянул на женщин, надеясь обнаружить у них хоть малейшие способности к магии. Нет. Глухо. Что же делать? Где найти способного к магии помощника, который к тому же лояльно относится к Проклятым? Ведь изменить сейчас свой облик Миссел не в состоянии – для подобных действий нужен доступ к магической силе, а его надежно перекрывает Корона. Получается замкнутый круг.