Баркас махнул рукой:
– С деньгами не торопись. Отдашь по частям, в рассрочку. Свои ж люди. Еще год назад под одним парусом ходили. И если мы с тобой не будем друг другу доверять, то пусть катится к Проклятым весь этот мир, Лайн!
Мануфактурщик согласно наклонил голову.
– Пойду, скажу ребятам, чтоб подгоняли телеги. – Баркас выскользнул через черный ход.
Разгрузка прошла как всегда быстро. Не успела ночь перевалить за середину, как Баркас и его люди исчезли, будто и не бывало. Лайн остался один. Он стоял на крыльце, глядел на притихшую улицу и считал биения собственного сердца: «Сто двадцать пять, сто двадцать шесть…» Дойдя до тысячи, он расслабился и присел на ступеньку. Все, Баркас уже на судне, в безопасности, а вот к нему в лавку вот-вот нагрянут новые гости…
Лайн усмехнулся. Ах, Змееныш, Змееныш! Впрочем, не он первый, не он последний. Людям вообще свойственно предавать. Но это их выбор, а значит, пусть не пеняют на последствия…
…Отряд таможенной стражи, ведомый Змеенышем, намеревался застать момент разгрузки контрабандного товара и взять преступников с поличным, но почему-то не сумел вовремя добраться до лавки мануфактурщика. Как таможенники умудрились полночи потратить на то, чтобы пройти пару коротких улиц, не мог объяснить никто. Вернее, если бы с отрядом шел архимаг одной из волшебных Пятерок, а именно Белый Волшебник, Повелитель Пространства и Жизни, он сразу почуял бы весьма искусные «игры» с пространством. Может, даже опознал бы в Лайне своего лучшего, неизвестно куда сгинувшего ученика. Но, к счастью для последнего, его учитель и архимаг был далеко от Тарредии…
Итак, таможенники застали одного Лайна, спокойно сидящего на крыльце своей лавки. Дальше все было вполне предсказуемо: «Именем короля… Предъявить товары для досмотра… Где сообщники? От кого получал контрабанду, паскуда?»
Лайн позволил себя избить и выволочь из лавки на улицу – он играл свою роль до конца. Понаблюдал, как Змееныш вьется вокруг таможенного чиновника, подобострастно заглядывает ему в лицо и твердит:
– Теперь лавка моя? Да, господин? Ведь я заслужил?
– Заслужил, – сказал сам себе Лайн, сплюнул выбитый зуб и прислушался. – Все получают всегда только то, что заслуживают…
– Ты еще будешь тут вякать, мразь! – Чиновник пнул Лайна ногой в бок и скомандовал таможенникам: – В тюрьму мерзавца. В пыточный подвал. Там он быстро у меня запоет. Расскажет про всех своих сообщников. Будет просто умолять, чтобы я выслуша… а-а-а…
Он осекся, словно захлебнулся воздухом. Его глаза вылезли из орбит, а остановившийся взгляд уперся в темные силуэты всадников. Смоляные кони, тихонько пофыркивая, скакали по воздуху, будто по земле, а потом спускались вниз, звеня подковами по булыжной мостовой. Их чернокожие седоки казались воплощением самой Тьмы. Они держали в руках нечто гибкое и ослепительно-яркое, вроде живых сверкающих змей.
Большинство таможенников впали в ступор, некоторые, особенно смелые, попытались обнажить мечи. Один даже стал заряжать арбалет, но не успел – живой бич сверкнул, точно молния, и срубленная голова неудачливого стрелка покатилась под ноги Змееныша. Тот взвизгнул и попытался задать стрекоча, но Лайн остановил его парализующим заклинанием и быстро сказал на языке джигли:
– Этот мне нужен живым, а остальных можете убирать.
Бойня продолжалась считанные мгновения. Свистели блестящие кнуты, хрипели в агонии таможенники.
Пока джигли работали, Лайн затащил парализованного Змееныша в лавку, уложил на прилавок, раздел, вскрыл ему вены и подставил аккуратно выточенные деревянные желобки, собирая кровь в таз. Змееныш во время процедуры был жив, но не мог и пальцем пошевелить, парализованный заклятием, и лишь глаза его с ужасом и мольбой следили за действиями бывшего работодателя.
Один из джигли зашел в лавку и сказал, обращаясь к Лайну:
– Мюрр, со стражей мы закончили. Что делать дальше?
– Оставь кого-нибудь охранять улицу, а сам с остальными пробегись по списку. Эти люди мне нужны живыми, а если рядом с ними окажутся посторонние, убивайте. Свидетели нам не нужны… Кстати, Гор, спасибо, что так быстро откликнулся на мой зов. Надеюсь, я не сорвал твоих планов?
– Все в порядке. Ты же знаешь, я легок на подъем. – Гор взял то, что Повелитель Холода назвал списком. На самом деле этот предмет походил на небольшой мутноватый шар, вроде волшебного компаса, в котором таилось заклинание. Только указывал он не стороны света, а местонахождение конкретных людей. – Сколько здесь?
– Четверо.
– Чего так мало? – удивился Гор. – В прошлом мире было раза в три больше.
– Да я не успел подготовиться. Не собирался проводить ритуал сегодня. Думал, еще с годик здесь пожить, а уж потом… Но пришлось срочно все менять. Змееныш оказался жаднее, чем я думал.
– Понятно… Ладно, Мюрр, сейчас мы привезем тебе всех по списку.
Он вышел. Вскоре вернулся, посторонился, пропуская в лавку своих людей, которые внесли троих обездвиженных мужчин и одну женщину.
– Кладите на пол в ряд, – сказал Мюрр, и стал повторять с новыми жертвами то же, что и со Змеенышем.
– Все, ребята, теперь покараульте на улице. Посмотрите, чтобы нам никто не мешал, – распорядился Гор.
Его всадники вышли. Он некоторое время смотрел, как Мюрр вскрывает неподвижным людям вены и пристраивает деревянные желобки, а потом с интересом спросил:
– Мюрр, а если не секрет, зачем тебе нужна их кровь?
– Не секрет. Я расскажу. И даже покажу. Чуть позже. А пока… – Повелитель Холода закончил возиться с жертвами, подошел к столу и откупорил бутылку вина. Разлил по бокалам янтарную жидкость. – Давай за тебя, Гор. За твою удачу!
Они выпили.
– Видишь ли, – начал Мюрр. – Если кто-то из людей достаточно долго общается со мной, его кровь приобретает определенные свойства, которые… м-м-м… помогают мне в одном магическом ритуале. Если в двух словах, то я рисую этой кровью узоры, и они… э-э-э… материализуются.
– Ясно… что ничего не ясно… – хмыкнул Гор и налил еще вина. – Хорошее. Местное?
– Не совсем. Это в некотором роде мое творение. Я беру местное вино или водку и с помощью магии меняю вкус. Однажды один… хм… человек угостил меня напитком… Амброзией… И вот с тех пор я пытаюсь повторить тот вкус.
– И как? Получается?
– Нет. – Мюрр вздохнул. – Бывает очень похоже, но каждый раз чего-то не достает.
– Жаль… Если не возражаешь, вернемся к теме крови. – Гор поставил бокал на стол. – Мы с тобой тоже общались достаточно долго, значит, и моя кровь стала необычной? Она тоже годится для узоров?
– Да, конечно. А что? Ты предлагаешь мне свою кровь? Хочешь присоединиться к ним? – Мюрр ехидно кивнул в сторону лежащих на полу людей.
– Нет уж, спасибо, – фыркнул Гор. – Я, конечно, обязан тебе. Не только жизнью, но и честью, ведь ты оживил моего коня – еще там, в Башне. А потом, после поединка с Фейром, спас мне жизнь. За мной должок, Мюрр…
– Перестань, – перебил Повелитель Холода. – Ты отдал свой долг давным-давно, в тот самый день, когда отказался заманить меня в ловушку. Помнится, Богиня Ксантина предлагала тебе трон?
– Да на что он мне, – хмыкнул Гор. – Какой из меня император!
– А потом за тебя взялся мой отец. Но ты выстоял перед заклинаниями Высшего и так и не предал меня. Поверь, это мало кому удавалось. Акар и Ксантина умеют «уговаривать».
– Ну, со мной-то у них не вышло, – ухмыльнулся джигли. – И все же, чем моя кровь необычна?
– В каком году ты родился, Гор? – вопросом на вопрос ответил Мюрр.
– Если по летоисчислению Высших, то в четыре тысячи сто семьдесят пятом. А что?
– Тебе сейчас больше ста лет, а выглядишь ты от силы на тридцать. И организм твой соответствует тридцати годам.
– Ты хочешь сказать, что, общаясь с тобой, я буду жить вечно? – рассмеялся Гор.
– К сожалению, нет. Но раз в десять дольше остальных джигли – это точно. Если, конечно не нарвешься на меч или стрелу… Ну все, кажется, готово. Смотри, Гор, сейчас я покажу тебе, для чего мне нужна такая кровь.