— Не уверена, — осторожно сказала я. Поймите меня правильно, эта фраза была самой огромной ложью из всего, что я говорила за всю свою жизнь. Наверное, от масштабов этой лжи содрогнулись даже Карпаты за окнами.
Вадома засмеялась. Смех, как и её голос, был приятный, грудной, с легкой примесью сладострастия. Он как будто зазывал в апартаменты, если вы меня правильно поймёте.
— Прости меня, милая Иулия, — мягко сказала она. — Я, пожалуй, пойду посекретничаю с Анис, много лет с ней не щебетали о том о сём.
Она направилась к камину, где оставались вампирша и Уильям, сдержанно, на расстоянии, раскланявшись с последним. Впрочем, монах одарил её неприкрыто неприязненным взглядом, не заметить который мог либо очень глупый, либо крайне самоуверенный человек. Он её почти расстрелял своими круглыми светлыми глазами. Или, очень может быть, вывел на солнышко. А потом оживил и снова вывел, раз пять.
— Натан, ты не заигрываешься? — шепнула я вампиру, высвобождаясь из его рук, когда Вадома начала непринужденную беседу с Анис и вряд ли нас слышала.
— Ольгерд рядом, — внезапно подал голос Тедди.
Новый гость, действительно, уже почти дошел до нас. Высоченный, широкоплечий, хорошо сложенный, мощный. Ярко-рыжие длинные волосы, вьющиеся крупными кольцами, были небрежно откинуты за спину, довольно смуглая кожа в посмертии приобрела необычный, землистый оттенок, что ещё сильнее подчеркивало её непривычный цвет. Густая борода для удобства была заплетена в косичку. Ярко-зеленые, почти малахитовые глаза внимательно и оценивающе следили за мной. Ольгерда было трудно вместить даже в нашу просторную залу, куда органичнее он смотрелся бы хёвдингом, уплывающем на драккаре к непокоренным землям. Пока я размышляла, бывают ли загорелые викинги, или кожа им такого не позволяет, а так же носили ли хёвдинги длинные волосы, он успел подойти к нам. Во всяком случае, он не меньший позер, чем Натан или Тедди – мог бы появиться в гостиной, как нормальный человек, нет, плыл в таинственном молчании. Да, я мысленно придиралась к каждому гостю, стараясь разглядеть за человеческим обличием тех монстров, которыми они и являлись. По сути, они собрались, чтобы решать в том числе и мою судьбу, хотя не имели на это никакого права.
— Юлия, — официально представил меня Натан. Видимо, при знакомстве решил пойти по принципу старшинства. — Строптива, неласкова, отзывается на Джи.
Ольгерд встал напротив и едва заметно склонил голову. Кстати, его взгляд не вызывал чувства опасности, в отличие, скажем, от Натана или Вадомы. Встреть я Ольгерда на улице, я бы залюбовалась этими статью и силой, но никогда не подумала бы, что в нем есть что-то страшное или демоническое. Кстати, таким же почтительным кивком он молча поприветствовал всех остальных.
— Ольгерд, — Натан внезапно замолк. — Честно говоря, сказать-то мне особо нечего. Я не знаю, кто Ольгерд и откуда. Знаю, что стар, знаю, что воевал. Знаю, по некоторым наблюдениям, что спокоен и не болтлив.
Последнее, впрочем, было произнесено милым, лишенным абсолютно любого подтекста голосом. Хотя мне сказанное показалось явной иронией.
Ольгерд ещё раз кивнул и уже хотел было что-то сказать, как его перехватил внезапно появившийся возле нас Уильям:
— Ольгерд, сто лет тебя не видел! Или даже двести! — радостно затараторил он, повиснув на его руке. — Пойдём, у меня есть для тебя новости! Ради Бога, ты ещё наговоришься с этой молодежью, мои же вести не терпят отлагательств! Простите нас, детки.
Он потянул нашего несостоявшегося собеседника в другой угол залы, противоположный креслам с дамами. Я заметила краем глаза, что вампирши сидят рядом, Анис что-то напряженно и нервно рассказывает Вадоме, а та задумчиво смотрит в нашу сторону, опершись подбородком о ладонь.
Викинг внезапно улыбнулся маленькому монаху, лысая макушка которого едва доходила Ольгерду до груди, и молча направился с ним.
— Почему ты не знаешь, кто он? — удивленно спросила я. — У тебя было около двухсот лет, чтобы навести справки!
— Уж прости, что не могу удовлетворить твоё любопытство, — сварливо буркнул Натан. — Он, если ты не заметила до сих пор, далеко не Господин Общительность. Знаю только, что они с Уильямом симпатизируют друг другу. Подозреваю, что болтливость францисканца находит благодарные уши, а Ольгерда избавляет от необходимости разговаривать самому.
— Он появляется на всех наших официальных встречах, — подключился Тедди. — Просто присутствует, наблюдает, иногда говорит своё мнение по сложным вопросам. Если спросить. Если не спросить, так же молча уходит. Иногда мне кажется, что он здесь с какой-то целью — во всяком случае, ходят слухи, что он уже много веков глаза и уши самого Цепеша.
— Кого? — не сразу поняла я.
— Вот балда, — пробубнил Натан.
— Стыдно, милая, так плохо знать историю Румынии, — наставительно сказал Тедди. – Впрочем, я тебе расскажу, если хочешь. Скажем, завтра вечером?.. В беседке в саду?..
— Нет, благодарю. У меня обширная библиотека и доступ в интернет. До сегодняшнего вечера я искренне считала, что последнее, в чём я хочу разбираться — это вампирские биографии.
Юноша печально вздохнул.
— Расскажите мне про Тамаша, пока он не появился в замке, — попросила я.
— Ничего хорошего вспомнить не могу, извини, — всё так же недовольно ответил Натан. — Сторонник Влада Тынэра, в 1512 году участвовал в битве под Бухарестом. Выжил. Примерно годом позже начал свой путь в перерождении, обстоятельств я не знаю. Они с Цепешем, по-видимому, терпеть не могут друг друга, что, впрочем, не удивительно. Политические игрища. В моё время прикидывался милым путешественником, коллекционером, любителем древности. Я встретил его, когда гостил у тётушки в Париже, и очень обрадовался земляку. С соответствующими последствиями, позволившими нам с тобой свести это бурное знакомство спустя два века. Начисто лишен положительных качеств, уж извини за прямоту. Разве что крайне последователен: если решил довести дело до конца, вряд ли его что-то остановит.
— Ну и приятели у тебя, Натан, — констатировала я. — Один другого краше. Ты мог просто отменить нашу вечеринку и соврать, что уехал к двоюродной бабушке на всё лето?
— Если ты ещё не поняла, — раздражение Натана росло так же стремительно, как гора грязных носков в комнате подростка, — то меня никто не спрашивал. Меня уведомили и потребовали ждать. Я, если хочешь знать, нахожусь в некотором вынужденном подчинении. У тех, кто старше, и особенно у Тамаша. А вот, кстати, и папа.
— Где? — я оглянулась на дверь
— Входит в замок. Я его чувствую. Тедди, проследи за нашей такой внезапной хозяйкой, береги от глупостей, я пойду встречать.
Натан быстрым шагом вышел в коридор.
— Не нравится мне всё это, — сообщила я вампиру.
— А кому нравится, — согласился он. — Делать мне больше нечего, кроме как разглядывать эти бессмертные физиономии. Ты-то другое дело, ты милая и симпатичная. Не хочешь прогуляться после встречи?
— Нет.
— А завтра?
— Нет.
— Во вторник?
— Нет.
— Я же не отступлюсь.
— Нет. Ты даром тратишь время.
— А могла бы и подыграть, — сокрушенно сказал собеседник. — Я тут, между прочим, стою, тебя берегу, рискую репутацией, а ты…
— Манипулятор чертов, не дави на моё чувство благодарности, — рассердилась я.
— Натан говорил, что ты бездушная стерва, — уведомил меня Теодор. — Но я надеялся, что он просто уязвлён твоей неприступностью.
От бурного конфликта нас уберегло появление Тамаша. Я вглядывалась в него и пыталась убедить себя, что передо мной очередное чудовище, возможно, самое безжалостное из собравшихся. Но глаза мои упорно видели симпатичного дружелюбного джентльмена. Бодренький подтянутый румын лет пятидесяти на вид, невысокий, крепкий, с сединой на аккуратно подстриженных висках. Тонкий нос с горбинкой, острые скулы, узкие губы. Глаза тёмные, невыразительные. Хмурый Натан шел за ним с видом отпрыска, принесшего из школы двойку по поведению. В зале как будто похолодало.
— А вот и наша маленькая любительница Трансильвании, — почти с порога жизнерадостно начал Тамаш. Голос был низким и глухим. — Щедрая душа и ценительница старины.