Пока я задумчиво жевала, представляя, как раскаиваются похитители и начинают безутешно рыдать над моим бездыханным телом, изрешеченным пулями, на меня упала тень. Я подняла глаза и увидела замершего прямо напротив меня Аугусто. Парень выпучил свои немаленьких размеров глаза, от чего приобрел абсолютное сходство с удивленным филиппинским долгопятом. Я фыркнула и расхохоталась, потом схватилась за голову — мой собственный смех чуть не расколол её на двое.
— Иди сюда, — несмотря на свое состояние, не смогла сдержаться я, продолжая придерживать виски руками. — Я почти готова к утехам.
Парень неожиданно отмер, громко завопил и бросился наутёк. Я попыталась свистнуть ему в след, но резкий звук опять врезался в мой мозг и голова отчаянно заболела.
— Ну что же ты, — мрачно пробормотала я, с большим трудом поднимаясь с пола. — А я так долго к тебе шла.
— Геррииииии! — донеслось жалобное из коридора.
Кажется, пора совершить тактический манёвр, а попросту отступить, и спрятаться. Я засунула недоеденную капусту в рот, схватила похищенную бутыль и дала дёру.
Почти сразу возле кухни я нашла прекрасную тёмную комнатку с наглухо забитым досками окном и спрятала свою добычу за какой-то плоский камень в дальнем углу. Понаблюдала в чуть приоткрытую дверь, как мимо меня бестолково бегают по коридору Гери и Аугусто. Самое интересное, что они заглянули во все двери в зоне моей видимости, я уже даже была мысленно готова к тому, что зайдут и ко мне, но нет. Они начисто игнорировали мой схрон, предпочитая суетиться где-нибудь ещё, орать друг на друга и размахивать оружием. Сбежавшая вампирша сделала их жизнь явно веселее и увлекательнее. Оружие обещало разнообразить и моё существование, поэтому выходить к ним мне совершенно не хотелось.
Я сидела и продумывала свою речь. Как мне начать? «Добрый вечер, господа»? Не пойдёт. Они застрелят меня раньше, чем я договорю. «Я не вампир»? Неплохое начало, но, боюсь, они уже на взводе и надо придумать что-нибудь максимально убедительное. Из моего кармана джинсов приглушенно донеслась песенка «Happy Tree Friends». К счастью, люди, занятые моим поиском, были в этот момент где-то далеко, и я успела выхватить телефон и нажать на кнопку на экране.
— Джулия? — донесся до меня такой родной голос Натана.
— Вампирша Джулия, и попрошу не путать, — важным шепотом ответила я.
На том конце трубки какое-то время помолчали. Теддин голос на заднем плане спросил:
— Ещё не отошла? Так долго?!
— Немедленно прекрати свои дурацкие шуточки, — не терпящим возражений тоном отрезал Ле Сан. — Ты где? Что происходит? Твой телефон был вне зоны доступа много часов подряд!
— Я сижу в какой-то тёмной монастырской келье, а вокруг бегают охотники и желают всадить мне кол в сердце, — пожаловалась я. — Не очень приятное времяпрепровождение, знаете ли.
— Во что ты опять вляпалась, — разъяренно вопрошала меня трубка. — Как ты сумела?
— И где моя кроватка? — расстроенно донеслось откуда-то возле Натана.
— Никак не сумела! В последнее время практически всё в моей жизни случается помимо моей воли! — зло зашипела я в трубку. Из коридора донесся топот бегущих ног и я замолчала, прижав трубку к животу и боясь выдать себя лишними звуками.
— Джулия, с тобой всё в порядке? — приглушенно взывал телефон. — Ты уверена? Руки-ноги слушаются? Я опасался, что ты не переживешь этой ночи.
— Позвонил бы в скорую, — быстро прошептала я, снова зажав трубку рукой: Гери с Аугусто явно пробежали обратно. Почему они не заглядывают сюда?..
— Я и позвонил! Только, когда они приехали, тебя нигде не оказалось!
— И моей кроватки, — дополнил Тедди.
— Меня украли охотники, — уведомила я вампиров. — Вместе с упаковкой, то есть с гробом. Теперь они ждут от меня сладострастных уловок и распутных заманиваний.
— Они опоздали часов на пятнадцать, так им и передай — отрезал Натан.
Кажется, он всё ещё на что-то обижался.
— Это всё Тедди, — посчитала нужным оправдаться я.
— Да, я заметил.
Если этот ледяной голос приложить к моему раскаленному мозгу, мне чуть-чуть должно полегчать.
— Не заставляй меня это всё вспоминать!
— Ну уж нет, я намерен говорить об этом до самой твоей смерти, — обнадеживающе прозвучало в ответ.
То есть примерно до заката. Шарман.
— Где Тамаш, если уж мы заговорили о смерти?
— Тамаш… не должен тебя сейчас волновать. Забудь про него на время, он, кажется, совсем не опасен, — То-то явно подбирал выражения.
Телефон разряжено пискнул. Ну да, я же так и не успела надолго воспользоваться Теддиным подарком.
— Натан, я в каком-то маленьком разрушенном монастыре у гор, — быстро затараторила я в трубку, боясь, что связь отключится. — Не знаю, где. Из окна видны только вершины деревьев. Католический монастырь, с двором-колодцем. Восемь комнат по каждой стороне, один этаж. Это всё, что я могу тебе сказать.
— Как давно ты там, вспомнишь? — спросил меня собеседник.
— Часа три, может, чуть больше. Меня сильно трясло по ухабам, думаю, дороги здесь не очень. И насельники настроены вполне… однозначно. Я бы не рискнула выходить и здороваться.
— Спрячься и жди.
Кажется, я в последнее время слишком часто слышу эту рекомендацию. Связь оборвалась. Я тоже выключила телефон, решив сэкономить заряд до возможности связаться со своими спасителями. Глаза немного привыкли к темноте и я стала оглядываться и ощупываться, пытаясь оценить обстановку. Небольшой каменный стол чуть ближе к заколоченному окну, высокий, уходящий в темноту потолок, три деревянных стула, вполне себе крепких. Возле стола приютилось несколько табуретов в два ряда. Где-то в углу стоял другой стол, накрытый какой-то рогожкой. Я не очень поняла, где я, но в комнату явно заходили и даже как-то её использовали. Жаль, что это не продовольственный склад.
Откуда-то издалека донесся звук подъезжающего автомобиля, потом — шум и голоса. Я узнала голос Штефана и почти выскочила к нему, но, подумав, изменила своё решение. Представила: я такая иду по заброшенным сумрачным коридорам, товарищи мне вещают про бродящую по монастырю вампиршу, и вдруг на него выбегает синюшного вида девица: здравствуй, Штефан, а я скучала! Я бы на его месте разрядила в меня всю обойму чисто на всякий случай. И потом, если с ним вместе Богдана и Антон, я точно поостерегусь до лучших времён.
— Она сидела на кухне, — обрывочно и жалобно донеслось возле двери, — и звала меня к себе! Мол, она готова!
— К чему готова? — непонимающе спрашивал голос Штефана.
— К утехам! — в панике ябедничал Аугусто.
— К каким утехам?.. — это уже Богдана.
— Ну… этим самым… — юноша явно стеснялся рассказать пожилой женщине о своих вечерних фантазиях.
— Я поговорю с Гери, опять пудрит мозги новичкам своими бреднями, — произнёс Штефан, и примерно на этом моменте я поняла, что все участники беседы стоят возле двери моей комнаты. Я в панике бросилась к стене и залезла под стол, натянув скатерть почти до пола. Я в домике!
Когда охотники зашли, по комнатке заметались отблески огня. В ткани, скрывающей меня, были небольшие прорехи, и я, конечно же, заглянула туда. На мой столик внимания не обращали. Богдана и Аугусто встали у стены и перекрестились на огромное распятие, видимое в свете принесенных факелов. Причем Богдана крестилась троеперстием, а Аугусто был явно католиком.
Не понимаю, чем им не угодили, к примеру, фонари, но подозреваю, что атрибутика тоже имела значение. Или, может быть, это просто экономия электроэнергии. Факелы воткнули в кольца в стене, ещё два были явно запасными (их небрежно бросили на пол рядом), и под неровным светом Штефан и Антон втащили в комнату небольшой зелёный гроб в оборочках, знакомый мне до боли.