Я нехотя завела машину и неспешно двинулась вперёд. Интересно, стоит ли мне заблудиться, поплутать по румынским лесам, а потом опоздать к рассвету?
— Тебе прямо, — подсказала мне Милена, как будто угадав мои мысли. — Я дорогу знаю.
— Слушайте, вам не приходило в голову, что мне не хочется вас подвозить? — устало поинтересовалась я.
— Мне нет, — заявила Милена. — Я уверена, что мы отлично проведём время.
Ну вот, началось. Куда ей устоять перед моим небывалым обаянием.
— Почему вы не хотите пролететься самостоятельно?
— Потому что не хотим спускать с тебя глаз, — радостно пояснила она. — Я всё никак не могу понять, представляешь ли ты для всех нас опасность, или наоборот.
— Имейте в виду, машина угнана у владельца, и у меня нет документов, — я попыталась припугнуть гостей, раздумывая, не мудрее ли попасться на глаза жандармам, чтобы они засунули нас куда-нибудь под надзор органов правопорядка. Хотя гости вполне могут раствориться в ночи, предварительно прибив меня прямо в застенках какого-нибудь участка.
— Какое забавное приключение! — обрадовалась Милена. — Натан совсем не упоминал о тебе, а ты занятная. Но я так и думала, что у вас здесь что-то пошло не так!
Лично у меня всё пошло не так с переезда в Трансильванию.
— У нас – это у кого? — проворчала я. — У Натана-то всё отлично, насколько я знаю. После получения новых документов-то. О чём ему теперь горевать.
— О, так ты в курсе?!
Я кивнула с лицом всезнающим и печальным. Примерно с таким лицом кентавр Хирон внимал ученикам, принесшим на урок очередную врачебную байку. Возможно, срамную.
— Ох, и замучил он нас со своими бумажками! — Милена, видимо, найдя свежие уши, решила излить в них всё. — Ники поднял тревогу на весь Париж, разыскивая оставшихся в живых представителей семейства. Как оказалось, последний из Ле Сан был человеком… лишенным некоторой предубежденности относительно своей исключительности.
— Что? — не поняла я.
— В отличие от Натана, он плюнул на фамилию и пустился во все тяжкие, — равнодушно пояснил Николя. — И помер за десять лет до наших поисков.
— Это был, дай-ка подумать… двоюродный пра-пра-пра-кто-то там… Потомок дяди То-то, — легко перебила его Милена. — Сверни направо, там пост. Объедем жандармов по соседней дороге… О чём бишь я? Ну так вот. Помер наш потомок, на которого мы рассчитывали, и впали мы в панику. Мы-то планировали подменить его Натаном, если бы внешне он бы хоть чуть-чуть подходил, и была бы такая возможность…
Откровенная циничность этих планов мне совершенно не понравилась.
— …но он на нашу беду помер бесславно, при живом отце, в пятьдесят с небольшим, от алкоголя и излишеств. Я думала, что всё пропало, как вдруг у Николя созрел новый интересный план… Мы быстренько состряпали потомку какую-то женщину, «родили» ей ребёнка и «сдали» его в детский дом! Самое трудное было – прошерстить все приюты в поисках подкидыша, чем-нибудь похожего на Натана возрастом и внешностью. Мальчика нашли, проследили его путь, и узнали, что он вышел оттуда, связался с дурной компанией и пропал без вести шесть лет назад, почти сразу после совершеннолетия. Судя по обезображенному телу какого-то бедолаги, с которым в морге недолго церемонились из-за его явно люмпенского вида, кто-то удавил бедняжку и скинул в одну из речух в ближайшем пригороде. Опять непруха. Нам пришлось слегка подтасовать факты и воздействовать на кое-кого и обещаниями, и угрозами, и – вуаля – у нас на руках документы на воскресшего мертвеца! Полицейская ошибка, неопознанный труп, ну с кем не бывает? Потом мы звоним Натану и просим сдать ДНК-тест, на Y-хромосому, ведь все родственники остались по мужской линии, и это – наша единственная удача во всём сложном деле. А так же Николя обращается к новоприобретённому «дедушке», с такой же просьбой и посильной финансовой поддержкой, которой так недоставало одинокому старику… Мол, некий богатый друг его неприкаянного сына, живущий близ Тимишоары, внезапно узнал о потомке Ле Сан и пригрел горемычного сироту, а теперь хочет явить его миру и родственникам. Натан просил сохранить его имя, поэтому покойный Жан стал не совсем покойным Натаном. Зачем наш герой это сделал, мы не придумали, разве что для благозвучия и отвода глаз: новое имя – новая жизнь...
— Простите великодушно, — прервала я словоохотливую вампиршу. — Вы прилетели из Парижа?
— Ну разумеется! Натан так пламенно рассказывал, что всё пропало, что он в страшных неприятностях, что ему срочно нужны документы, что я просто не смогла усидеть на месте! Кто же так довёл бедняжку? Почему ему срочно нужно всё, настоящее и официальное: от рождения до примерно тридцати? Две недели назад мы прилетели в Бухарест, но так там задержались, что, я боялась, останемся там навсегда! Я давно так не веселилась: это какой-то безумный край доверчивых женщин и влюбчивых мужчин! Воистину, маленький Париж с совершенно другими людьми. Если бы не эта мерзкая банда психопатов! Натан их заметил, и…
— Натан был в Бухаресте две недели назад? — удивилась я.
Сначала удивилась, а потом мысленно пожала плечами. Собственно, чего я хотела? Чтобы он, получив желаемое, сидел и страдал по моей персоне? Напридумывала себе всякого, заразилась от Анис фантазиями. Ну конечно, он и думать про меня забыл, там, в Бухаресте, со старой подружкой! Взял в руки новый паспорт, успокоился, решил, что никуда не денусь, и начал восстанавливать расшатанные нервы. Если бы не разозлившийся Тамаш, я могла бы долго пробыть в гостях, пока у хозяина не закончилось бы терпение. А Натан бы жил в своё удовольствие, водил девиц в замок и ездил по миру на каникулы в полной уверенности: как-нибудь, когда случится скучный перерыв между мадамами, он заявится в гости, размахивая паспортом и требуя смены завещания.
С некоторым злорадством я представила, как ради такого дела извожу Тедди просьбами и в итоге становлюсь вампиром. Вот был бы сюрприз симбионту: он приезжает, нагулявшийся и готовый запугивать и расстраивать, а его встречает вечная владелица замка. И обязательно устало вздыхает: ах, кто ж это тут к нам пожаловал? Житель будущего хостела «У Подножия Карпат»? Из размышлений меня вывело весёлое щебетание Милены:
— Конечно! Он встретил нас в аэропорту. С Ники у него отношения так себе, но То-то был нам очень благодарен и даже попытался мило улыбнуться, хотя ему пришлось заметно поднапрячься. Я, правда, так и не выпытала у него причину такой паники и срочности. Он стал поразительно загадочным!
Ну да. Будет он ещё про меня рассказывать. Что какая-то русская простолюдинка заставила его понервничать и побегать в поисках спасения. Настроение моё, и без того не самое чудесное, упало окончательно, и я начала тонуть в пучине самобичевания и гнева на собственное самомнение.
— Две недели, говоришь, — мрачно повторила я.
С Миленой было очень удобно вести что-то, отдалённо напоминающее диалог: ты кратко резюмируешь её долгую речь, или, если не вслушивался, просто повторяешь последнюю фразу с любой интонацией – и она подхватывает и выдаёт следующую развернутую мысль. В это время ты свободен от необходимости вникать или болтать самостоятельно и можешь полностью предаться оплакиванию собственных разбитых иллюзий. Очень может быть, она доводит своих жертв до вопля «делай со мной всё, что угодно, только замолчи».
— Ага. Чудесное, чудесное время. Я так не веселилась лет сто! Мы как будто вернулись в прошлое, а прежние чувства вспыхнули вновь! Франция мне, признаться, надоела до чёртиков, и я уже всерьёз подумываю вернуться обратно в Румынию!
— А Ники? — я посмотрела на её молчаливого спутника. Тот сидел мрачный и недовольный, как будто это я влезла в его машину, а не наоборот.
— Что Ники?.. — не сразу поняла она. — А, Ники не со мной, если ты об этом. Мы не парочка. Не обижайся, милый, — она взлохматила волосы вампиру, который с досадой отклонил голову от её пятерни. — Ты не в моём вкусе. Натан так паниковал и пугал меня жуткими проблемами, так взывал, так мучился, что мне пришлось подключить Николя, хотя они совсем не ладят, после того как…