У него появилась хорошая возможность положить конец проискам Боргезе, и отец Леонардо решил воздержаться от поездки в Париж. Если бы кардиналу при нынешнем положении вещей удалось расстроить их планы, то наверстать упущенное уже не удастся.
Был полдень, когда он пришел к кардиналу. Он постучал и стал ждать ответа. Ждать пришлось долго. Отец Леонардо стоял у дверей и внимательно слушал, что говорит Боргезе. Тот изъяснялся по-французски. Очевидно, беседа шла по телефону. По всей вероятности — как ему удалось понять из услышанных обрывков разговора, — кардинал говорил со своими сообщниками из братства. Он забыл, что двери здесь, во Фрайзинге, куда менее массивны, чем в старых традиционных церковных зданиях.
Через некоторое время у отца Леонардо потемнело в глазах. И не подумав постучать еще раз, он распахнул дверь и ворвался в комнату. Кардинал Боргезе удивленно обернулся. Он убрал телефон от уха и сердито прикрикнул на отца Леонардо:
— Да что вы себе позволяете!
Отец Леонардо улыбнулся и поднял руки.
— Немедленно покиньте кабинет! Я еще не закончил говорить по телефону.
Отец Леонардо и не собирался подчиняться. Он нахально подтащил себе стул, сел на него и одернул одежду.
— Неужели манеры в Риме настолько испортились, что люди перестали уважать приватную сферу? Кардинал-префекту очень не понравится то, как нагло ведет себя его секретарь.
— Вы ошибаетесь, — холодно возразил отец Леонардо. — Ваш телефонный разговор закончен. Передайте вашему братству, что теперь все кончено. Больше нет никаких тамплиеров, а убийство — отнюдь не метод церкви, которая хочет пережить двадцать первый век.
Кардинал нахмурился.
— Я перезвоню позже, — произнес он в микрофон мобильного телефона, затем закрыл его и положил на письменный стол.
— Что вам известно о братстве? — удивленно спросил Боргезе.
— Все! — сухо ответил отец Леонардо.
— Тогда, мой дорогой друг, пожалуй, нам пора поговорить, — с наигранной приветливостью заявил кардинал.
Он сел рядом с отцом Леонардо.
— Кофе или чай?
Отец Леонардо поднял руки.
— Ничего.
— Дорогой друг, — возобновил разговор Боргезе. — Братство Христа не делает из себя тайны. Оно также не является чем-то запретным. Оно — свободный союз истово верующих христиан, которые принимают близко к сердцу благо нашей матери-церкви. Мы собираем пожертвования, открываем больницы и защищаем нашу церковь от несправедливости современного мира. Задача, которую мы себе поставили, лишь несущественно отличается от задачи религиозного братства. Однако же Конгрегация доктрины веры также стремится оградить церковь от ереси.
Отец Леонардо невольно рассмеялся.
— Это ваше представление о братстве… В каком, собственно говоря, столетии вы живете, Боргезе? Времена сжигания ведьм давно миновали.
Кардинал Боргезе сделал глубокий вдох.
— Я снова прощаю вам вашу непочтительность, мой юный друг. Я отношу на счет вашей молодости то, что вы столь несдержанны.
— Убийцы не достойны уважения, даже если они носят пояс для сутаны и кардинальскую шапочку. Я знаю, что вы совершили. И я также могу доказать это. Я возведу вас на костер и сам позабочусь о том, чтобы вы сгорели в адском пламени.
— Вы, жалкое создание, как вы считаете, кто обладает властью в этой церкви? Ничтожный попик, да стоит мне щелкнуть пальцами — и вас пошлют на Северный полюс, обращать пингвинов в христианскую веру!
— Вы ошибаетесь.
— Я никогда не ошибаюсь.
— Пингвины живут на Южном полюсе, и это не единственная ошибка, которую вы совершили. Arbitratus generalis, составленный кардинал-префектом и завизированный лично Папой, дает мне власть зажечь фитиль на вашем костре.
Кардинал Боргезе испугался. Неужели он и правда обманулся? Неужели кардинал-префект действительно совершил такой шаг?
— Чего вы хотите от меня? — неуверенно спросил кардинал.
— Я хочу, чтобы вы немедленно собрали чемоданы и исчезли отсюда. Поезжайте в Париж и подготовьте документы для отставки. В ближайшие три дня вы откажетесь от всех своих должностей и покинете наш мир. В нашей церкви банде убийц не место.
— Да вы, похоже, не в своем уме, — гаркнул кардинал Боргезе. — С чего бы мне вас слушаться?
Отец Леонардо встал со стула и пошел к двери. Но прежде чем нажать на ручку, он еще раз обернулся.
— Доказательства вашей вины у меня в руках. Если вы не уйдете добровольно, я поставлю Папу в известность о вашем поведении. И тогда Святой престол отлучит вас от церкви. У вас нет выбора. Либо вы отступаете, либо попадаете, как отлученный от церкви убийца, в какую-нибудь тюрьму. Вы можете сами решить свою судьбу, и я даю вам на это ровно семьдесят два часа.