В дальнейшем я больше не имел никаких дел с теми, кто называл себя учениками Еша. На обратном пути домой я зашел в Кефарнахум. Ученики Еша старались в то время не попадаться никому на глаза, справедливо опасаясь, что они могут быть следующими жертвами. Брат Еша Якоб, тем не менее, постарался разыскать кого-нибудь из ближайшего окружения учителя. Он очень хотел узнать, о чем говорил его брат, ради этого он сблизился с Камнем, и благодаря им многое из того, о чем учил Еша, не пропало втуне. Якоб и Камень, можно сказать, сохранили свой маленький круг. Когда же страхи немного забылись, а римляне так и не пришли ни за кем из сторонников Еша, Яков и Камень начали потихоньку снова собирать людей. Они возобновили встречи на берегу озера, вспоминая и обсуждая то, о чем говорил им Еша. Камень никогда ни словом не обмолвился о том признании, которое сделал Еша о своем незаконном происхождении. Ему было трудно понять это, так же как и то, что учитель был казнен. Не мне осуждать Камня за то, что он скрывал это. Ведь, по сути, какое это имело значение, бывает же так, что какая-то очень малозначимая вещь заслоняет собой многое очень важное.
В наше время слухи, что всю жизнь сопровождали этих людей, стали просто немыслимыми, они ходят в основном среди жителей городов и поселков по побережью Киннеретского озера. В конце концов их все стали считать чуть ли не хуже «сыновей света». Наверное, всему виной было то горе, которое они все пережили, узнав о казни учителя. Стараясь найти хоть какое-то объяснение тому, что произошло, они начали усиленно искажать факты. Но делали они это только потому, что хотели найти глубокий смысл в очень простых вещах, найти объяснение случившейся с Еша несправедливости. Но чем больше они старались, тем невероятнее становились их истории. Теперь каждый незначительный поступок Еша становился великим. И если Еша когда-то вскрыл кому-то нарыв, теперь говорили, что он излечил целый город. Если где-то его проповедь слушали около пятидесяти человек, теперь называлось число не менее, чем пять тысяч. Но самой поразительной, пожалуй, была история про то, что случилось на следующее утро после казни. Говорят, что Мари и Саломея пришли к могиле и не нашли там тела Еша. Наверное, какие-то слухи о родственниках, забравших за деньги тело казненного, просочились в город и стали распространяться там, пока не достигли ушей учеников Еша. Маловероятно, но все же возможно такое объяснение, что родственники казненного по ошибке забрали не то тело. Этот случай послужил поводом для разговоров о том, что Еша мог восстать из мертвых. Кто-то из его учеников даже утверждал потом, что как-то на дороге видел его, живого и здорового.
Тем не менее я достаточно хорошо узнал Еша и не стану возражать против того, что многое из рассказанного учениками могло произойти на самом деле. Ведь я же был свидетелем того, как Элазар, казавшийся мертвее мертвого, вернулся к жизни благодаря Еша. Я скажу еще, что не удивился бы, если бы вдруг в один прекрасный день встретил Еша на дороге, я даже знаю, кто был бы в таком случае его спутником, — конечно же, старина Йерубаль, гораздый на всякий выдумки и дарящий всем свою кривую улыбочку. Я начинал мечтать дальше, и мне казалось, нет, я был совершенно уверен, что всю эту штуку они придумали вместе. Трюк со сломанной ногой и мнимую смерть. Наверняка те люди в поле были их помощниками, пришедшими освободить их. После чего, наверное, они по пути заглянули в Кефарнахум и обнаружив, что все активные сторонники Еша попрятались, они решили подшутить, чтобы немного растормошить их. Вот и придумали эту историю с восстанием из мертвых. А потом, наверное, отправились куда-нибудь в неведомые земли.