— А как насчет Питера Фэддена? — спросил Мартен.
— Я уже думал. Фигура достаточно авторитетная, не спорю. Даже пресс-секретарь главы государства не откажется с ним разговаривать. Если он сошлется на конфиденциальные источники в самых высоких кругах, его послушают. К нему отнесутся всерьез. Информацию обязательно передадут спецслужбам. Только нам не выйти на связь, даже если найдем посредника.
— Все из-за того звонка, на который мне пришлось ответить…
— Да, теперь его телефоны прослушивают, а электронную почту просматривают, — кивнул президент угрюмо. — Не удивлюсь, если наружное наблюдение установили. Надеюсь, Фэдден останется в Мадриде и будет помалкивать о том, что знает про Мерримена Фокса и догадывается про меня. Длинный язык может стоить ему свободы, а то и жизни. Мы там, откуда начинали, мистер Мартен: надо передать сообщение по адресу, когда для этого нет никакой возможности.
Мартен хотел что-то сказать, но остановился, перехватив сосредоточенный взгляд Мигеля Балиуса в зеркале заднего вида. Неужели?.. Только этого недоставало.
— Что случилось, Мигель? — спросил он, утопив клавишу интеркома.
— Ничего, сэр.
Мартену показалось, будто водитель вздрогнул.
— Вот как? А по-моему, вас что-то заинтересовало.
— Видите ли, сэр… Лицо вашего брата кажется мне знакомым. — Мигель смутился, но не нашел причин скрывать правду. — Я вас где-то видел, сэр, — обратился он к президенту.
— Интересно где? — спросил Генри Харрис, непринужденно улыбаясь. — Я в Барселоне впервые.
— У меня хорошая память, сэр. Соображу рано или поздно…
Мигель Балиус отвел взгляд, сосредоточиваясь на дороге.
Отпустив клавишу интеркома, Мартен обратился к Генри Харрису:
— Помните, что говорила про нас Деми?
— Что у нас не все дома.
— Вот именно, — кивнул Мартен. — Пора это показать. Скажите сами, пока он не догадался.
— Сказать?.. Сказать что?
Не говоря ни слова, Мартен включил интерком:
— Ну как, сообразили, Мигель?
— Нет еще, сэр.
— Можете не ломать голову — это президент Соединенных Штатов.
Генри Харрис безуспешно пытался сглотнуть комок в горле, глядя на довольную улыбку Мартена. После короткой заминки Балиус широко улыбнулся в ответ:
— Разумеется, сэр!
— Вы мне не верите? — притворно обиделся Мартен. — Жизнь у президента не сахар, вот мой кузен и решил сбежать от государственных обязанностей на денек-другой. Вот почему ему не нужны встречи с полицией. Неловко, да и опасно, если узнают, что президент разгуливает один без охраны.
— Это правда, сэр? — спросил Мигель Балиус, глядя с интересом.
— Боюсь, вы угадали наш секрет. — Делать было нечего, оставалось только подыгрывать Мартену. — Действительно, наезженные дороги нам ни к чему. Любое внимание тоже.
Мигель Балиус улыбнулся еще шире: игра начинала ему нравиться.
— Прекрасно понимаю, сэр! Будет время, расскажу внукам про то, как возил вас по всей округе, останавливался на пляже, полотенца подавал, чтобы отряхнуть песок с ног… Как мы доехали до Монсеррата, обойдя тысячу полицейских кордонов, и не попали в сеть, расставленную на террористов.
— У вас есть внуки, Мигель? — поинтересовался Мартен, скрывая беспокойство.
— Пока нет, сэр. Но дочка беременна.
У Мартена отлегло от сердца.
— Мои поздравления! Но вы понимаете — ни одной живой душе. Ни дочери, ни даже супруге — никому ни слова.
Мигель Балиус торжественно поднял правую руку:
— Даю слово, сэр! Ни одной живой душе. «Благоразумие и сдержанность» — девиз нашей компании.
— Всего лишь каждодневная работа, ничего особенного, — улыбнулся Мартен.
— Да, сэр. Обычная работа.
Устроившись поудобнее, Мартен посмотрел на Генри Харриса. Нет, президент не видит проблемы в Мигеле. Варшава и судьба лидеров Франции и Германии — вот настоящая задача. Вот головная боль, от которой в этот день и час нет лекарства.
71
Отель «Гранд палас», Барселона. 8.40
Четырехкомнатный номер забронировал руководитель президентского штаба Том Каррен, по-прежнему работавший, не покидая посольства Соединенных Штатов в Мадриде. Одну спальню из трех заняли под центр связи специалисты секретной службы. Работы по установке аппаратуры уже заканчивались; скоро отсюда можно будет в любой момент связаться по защищенной линии с посольством в Мадриде и штабом в подвалах Белого дома.
Не задерживаясь, Джейк Лоу проводил Джеймса Маршалла в небольшую гостиную. Оба не спали более суток, обросли щетиной и чувствовали себя грязными и выдохшимися.
— Этот кошмар с каждой минутой делается все чудовищнее, — покачал головой Лоу. — Он до сих пор опережает нас на шаг. Немыслимо!
Сбросив пиджак на спинку стула, Маршалл включил телевизор и отыскал Си-эн-эн. Рассеянно посмотрев на экран, он подошел к столу, где был накрыт легкий завтрак, чтобы налить себе чашку кофе.
— Хочешь кофе? — спросил он.
— Нет.
Проведя пятерней по волосам, Лоу подошел к окну посмотреть на улицу. Не увидев ничего интересного, обернулся:
— В случае чего он нас не помилует. Да ты и сам знаешь…
— Само собой. Только у него не получится.
— Мы в этом ни минуты не сомневались, если ты не забыл. Еще тогда. — Несмотря на усталость, Лоу начинал сердиться. — Так он стал президентом и так сбежал из «Рица». Именно поэтому он по-прежнему не дается в руки. Мы же не сомневались!..
— Давай посмотрим, — предложил Маршалл спокойно, искоса следя за экраном телевизора, — Во-первых, средствами электроники ему не воспользоваться: мы почти наверняка перехватим любую попытку сделать звонок или отправить письмо по электронной почте. При этом он выдаст свое местонахождение. Тем более мы и так знаем, куда смотреть. Во-вторых, ищут президента всем муравейником. Если считать Харриса и Мартена иголками, то стогу сена недолго уже осталось: через несколько часов растащат по соломинке. Останется подобрать. Более того, вице-президент уже на пути в Мадрид. Ситуация будет обсуждаться на секретной встрече с премьер-министром Испании.
— Знаю, — буркнул Джейк Лоу. — Посадка ожидается в течение часа… Только нам что за радость?
— Большая радость, Джейк. Очень большая. Наш уважаемый президент, сам того не предполагая, дал нам небывалую возможность поставить вице-президента во главе мировой войны против терроризма. У него такие вещи получаются здорово, почти как у Харриса. Это же сфера твоей компетенции, Джейк! Без меня должен понимать… Ну зачем, к примеру, держать прибытие вице-президента в секрете? Он такой же непримиримый борец с терроризмом, как и Генри Харрис. Ступив на землю Испании в отсутствие президента, он сам об этом объявит. Завтра же выпустим его на улицы Барселоны. Пусть засучит рукава на глазах народа Испании. Пусть поговорит с гражданскими, с полицией в кордонах… Разве плохо, если вице-президент объявит всему миру, как гордится тем, что представляет Соединенные Штаты? В отсутствие президента. Опять же почему бы не похвалить Харриса за решительность? Никакие террористы не помешают ему произнести речь на саммите в Варшаве. Пусть в изоляции от мира, он лично работает над текстом. В эту самую минуту. Мы сейчас имеем шанс, один на миллион, показать всему миру, что вице-президент действительно способен взять быка за рога! — Маршалл тонко улыбнулся. — За несколько часов до того, как бразды правления попадут ему в руки. В полном соответствии с Конституцией.
— Ты забываешь про Питера Фэддена, — напомнил Джейк, расхаживая по комнате. — Знает про Каролину Парсонс, подозревает, что Майк Парсонс погиб не просто так, осведомлен о причастности Мерримена Фокса и не верит в официальную версию исчезновения президента. В любой момент на нас может обрушиться сама «Вашингтон пост».
— Про Питера Фэддена я вовсе не забыл, Джейк. Скоро нас подключат; первый звонок по защищенной линии будет в Вашингтон. Фэдден уймется. Что же касается Харриса… Есть надежда, что ни Хэп, ни ЦРУ, ни испанская разведка его не найдут.