Бешеный грызун помчался на меня, широко раскрыв челюсть и явив миру обе пары своих удлиненных резцов. Из курса биологии я вспомнил, что зубы у крыс необычайно крепкие и могут с легкостью прогрызть кирпич, бетон и даже металл. Всего один укус, и она вырвет у меня изрядный кусок плоти.
Стрелять в нее из пистолета, вспоминая замок, оставшиеся пять пуль изведу и то не факт, что попаду. Но вот в чем я был уверен, так это в знании основ рукопашного боя и владении холодным оружием.
Дождавшись, когда крыса подойдет достаточно близко, я выбрал момент и пнул ее носком ботинка. Попал и, отлетев как мяч, она врезалась в стену. С таким крохотным тельцем получить армейским ботинком, после чего вмазаться в стену…. Крыса, барахтаясь на полу, жалобно пищала.
Нож пронзает ее насквозь. Крошечный шарик небесного света отделяется от бьющегося в агонии мохнатого комка и влетает в меня.
Слегка взбодрившись, я только полез за ключами, как из подвала одна за другой, беспрерывно пища, полезли крысы. Одна, пять, десять….
«Эээ не», — развернулся я и побежал.
Залетев в ближайший кабинет, я в темноте чуть было не споткнулся об труп того полицейского, у которого забрал пистолет и с разбегу вскочил на стол.
Есть у крыс один серьезный недостаток — это зрение. Оно у них не только плохое, но и имеет небольшой угол обзора, всего 16 градусов, что вынуждает животных постоянно вертеть головой. Поэтому, стоило взбесившимся грызунам вбежать за мной в кабинет, как они сразу увидели труп, но не меня, и их приоритеты быстро сменились. Крысы всем скопом набросились на него и, разрывая одежды, вгрызались в мертвую плоть.
«Повезло», — улыбнулся я и, спрыгнув со стола, опрометью побежал обратно к решетке.
Достав нужный ключ, я быстренько открыл замок, вошел и запер за собой железную дверь.
Я полагал, что крыс здесь больше не осталось. Но ошибался. Услышав за спиной новое шебуршание, гораздо громче предыдущего, резко обернулся и увидел…
— Мать моя женщина! — не сдержал я внутри удивленного возгласа.
На меня неслась крыса размером с большую кошку, а ее задние резцы в форме долота были такими же длинными как мой указательный палец. Такая дура не только кусок плоти откусит, она мне кость запросто перегрызет.
Глава 8. Бой с Крысом
Тудух! Тудух! Тудух! Произведя на эмоциях три быстрых выстрела, только два из них угодили в цель. Раскаленный свинец мигом прожег толстую шкуру и вгрызся в плоть, однако увяз в туго сплетенных канатах мышц. Под воздействием мутации второго этапа крыса не только сильно увеличилась в размерах, наравне с уровнем и характеристиками, но и была усилена ее естественная защита. Теперь это была не просто крыса, а злой и ужасный Крыс.
Ощутив жгучую боль, Крыс пришел в ярость. Готов поклясться, в глазах у него промелькнул убийственный огонек. Разинув пасть еще больше, хотя, казалось бы, куда еще больше, он вдруг резко ускорился и нацелился на мою правую ногу.
Я активировал свой скоростной навык и тут же сместился вбок. Хорошо, что подстраховался. Нога с зубами разминулась буквально на пару сантиметров.
Крыс промахнулся, однако все равно сомкнул пасть и перекусил стальной прут решетки. От такого у кого угодно душа в пятки уйдет, сердце замерло. Но я понимал, что если ничего не делать, меня ждет только смерть.
Воспользовавшись заминкой Крыса, я подлетел к нему и со всей силой вонзил нож в спину. С чавкающим звуком лезвие погрузилось в плоть, но, как и в случае с пулей, далеко не зашло. Острие едва углубилось, а дальше уперлось, словно в камень.
Я сразу отпрыгнул, так как Крыс уже разворачивался.
«Ладно, попробуем по-другому».
Уязвимые места есть у всех. Слуховой проход или, например, глаза. Но лучше, конечно, глаза. В них и попасть проще и если лезвие не достанет до мозга, так хотя бы ослеплю. Проблема в том, что глаза находились рядом с пастью, на одном уровне с этими жуткими зубами. Не ровен час, и без руки остаться можно.
И только я собрался исполнить задуманное, как Крыс, разворачиваясь, ударил меня хвостом по ноге. На втором этапе мутации, к слову, совсем недавно начавшемуся и далекому до завершения, он у него вымахал до полуметра, а кольцевидные чешуйки, покрывавшие его, стали твердыми как сталь и слегка приподнялись заостренным концом вверх.
Прорезав штанину, хвост на раз содрал мне кожу и, вырвав полоску мяса, из рваной раны потекла кровь. Проигнорировав боль, сейчас не время распускать нюни, я перенаправил ее в более продуктивное русло, раздувая огонь ярости, поднимающейся из груди.