Лишь один из мужиков имел 3 уровень, да и вооружен я был лучше. Так что для меня эта группа не представляла серьезной опасности.
Открыв карту и убедившись, что поблизости нет красных точек, я покинул свое укрытие и неторопливой походкой вышел на середину дороги, с улыбкой спросив:
— Здорова, народ. Куда путь держите?
Глава 22. Разделение
— Ты кто? — вышел вперед тот самый 3 уровня, держа наготове Нож Познания.
Ростом он едва не дотягивал до 2 метров, весил более центнера. Его развитое загорелое под ультрафиолетовыми лучами тело возвышалось подобно скале, а мышцы груди, раздувшись, чуть не разорвали рубашку. Видел таких в тренажерном зале. Тягают железо до посинения, пьют протеин и еще бог знает что принимают. Маньяки, жертвы современной культуры тела.
Имел он волевые черты лица, жесткий, пронизывающий взгляд из под густых бровей, и аккуратную бородку-эспаньолку, обрамляющую точеную челюсть. А звали этого гиганта Дмитрий Сергеев.
«Мартышка в шляпе, блин?! Не видно разве?»
— Такой же, как вы — выживший. — Я легко сдержал на себе его тяжелый взгляд и повторил вопрос: — Так куда направляетесь? Возможно, нам по пути?
— Пистолет, — уставился качок на кобуру у меня на поясе. — Откуда он у тебя?
— Позаимствовал в полицейском участке, — не таясь, ответил я.
— Ясно…, - задумался он о чем-то своем. — Мы к трассе, а там на машине до Благовещенска. Хочешь к нам присоединиться? — он не предлагал, только спрашивал.
«Значит, не по пути. Ну, не больно то и надеялся»
— Думаешь, в городе ситуация лучше? — осторожно начал я. — Когда это власть о нас, простых смертных заботилась или могла хоть что-то полезное сделать?
— А какие еще варианты? — нахмурившись, спросил он.
Я просиял:
— Навскидку? Остаться здесь. Чтобы двигаться дальше, надо точно знать куда направляешься, и иметь место куда отступить. Вот что я предлагаю. Зачистим бывшую общагу и будем обороняться, а выходя наружу, кроме еды и воды искать других выживших. Поверь, их еще много по чердакам да подвалам прячется. Как по мне, это наилучший вариант в сложившейся ситуации. А для ваших семей, жен и детей, и подавно.
Дмитрий долго не думал. Он уже все для себя решил и потому ответил отказом:
— В Благовещенске базируется воинская часть. Им вполне по силам отбить город или хотя бы организовать безопасную зону. А здесь… нет, здесь нам не удержаться.
«Наивный. У солдат, между прочим, тоже есть семьи, любимые и друзья. Но твое мнение, конечно же, только твое.»
— Как знаешь. И что же, все с тобой согласны? — обвел я каждого изучающим взглядом, и, заметив у многих тень сомнения, заговорил: — Люди, очнитесь! Мы в России живет, не в штатах. Здесь нет места торжеству демократии. Никто о нас, кроме нас самих не позаботиться. Всем на нас глубоко наплевать! Но если так хотите, идите, — не стал настаивать я и отошел в сторонку, освобождая проход. Но я не закончил: — Однако, если кто захочет остаться…, - и выставил напоказ Кромсатель, вместе с тем поправляя на поясе кобуру с макаровым.
Я не угрожал. Я давал им выбор. Хочешь остаться с человеком, вооруженным одним ножом, который ведет тебя в надежде, что где-то там солнышко светит, птички поют, или предпочтешь следовать за тем, у кого меч и пистолет, и у кого есть план «здесь и сейчас», без всяких авось? Тебе решать. Каждый сам кузнец своего счастья.
Дмитрий никак это не прокомментировал. Его взгляд был красноречивее любых слов. Да только не ненависть в них была, а радость. Радость избавиться от обузы. Нет, не от женщин и детей. А от стайки бесполезных подростков, которые никак не помогли им, когда напали бешеные. Как своим бездействием они погубили его соседа и друга Серегу с женой, оставив их сынишку Валерку без обоих родителей.
Авангард группы тронулся. Проходя мимо, мужик с топориком пробежался по мне цепким взглядом и в задумчивости остановился. Это не укрылось от внимания Дмитрия.
Он остановился и спросил у него:
— Денис, ты же не…?
Не дав ему договорить, Денис ответил:
— Дим, паренек в чем-то прав. Даже если мы доберемся до Благовещенска, а это еще под большим вопросом, что нас там ждет? Мы ведь ни черта не знаем и идем, по сути, вслепую! Прости, но ты меня знаешь. Я так не могу.