От переводчика
Дорогие читатели, это книга Джастины Робсон, её с 2013 года никто не перевёл, тогда я решила её перевести. Я надеюсь, вам она понравится.
Юлия Голочалова.
Вступление
До сего дня я не имею возможности рассказать вам о самом начале нашей истории: как, когда и почему появился Праймус. Несмотря на гложущее меня сильнейшее любопытство, я вынужден довольствоваться лишь просмотром секретных историй Завета, написанных шифрами, которые мне не под силу разгадать. Я лишь знаю, что они существуют, и знаю, что у Завета есть начало. Да, есть первая страница, которой предшествует пустая страница, но это всё. Сегодня я поставил перед собой задачу перевода и редактирования Завета Праймуса, чтобы сделать его доступным для человеческого разума. Поскольку наши судьбы теперь связаны галактическим соседством, у вас должна быть возможность лучше понять, кто мы и откуда мы взялись. Завет представляет собой нашу историю: исчерпывающую и пространную летопись, из которой это - всего лишь фрагмент. Однако я надеюсь, что он покажется вам достойным и иллюстративным, а также удовлетворит ваше любопытство и позволит вам глубже понять личностей, с которыми вы столь недавно встретились. Для удобства вашего чтения я перевел множество имен собственных, местоимений и фраз с кибертронского на английский, а также адаптировал их под мировоззрение жителей Земли. Делая это, я надеюсь, что не создам путаницы и не превышу своих полномочий в использовании ваших языков и обычаев. Мы уже давно привыкли наблюдать чужие культуры и пытаемся сделать себя понятными для них с помощью их собственной терминологии во всех аспектах: будь то физическая оболочка, язык или образ жизни. В тех случаях, когда невозможно избежать значительного отклонения от кибертронской культуры, я буду делать заметку в тексте.
Альфа Трион
Тринадцать Праймов
Я Нет момента, но настоящее лежит во мне. Я пуст, как пространство между звездами. Они - первое, что я вижу, первое, что я знаю.
В следующем отрезке времени, который проходит, я знаю, что и кто я есть. Я знаю, что звезды выше меня, и твердое металлическое тело планеты ниже моих ног. Этот мир, который поддерживает меня, это титанический, полу-гибемирующий Праймус, полубог, который создал меня. У меня есть имя. Я Альфа Трион, третий из тринадцати Праймов.
Сплит-цикл спустя Солус появляется слева от меня из воздуха. Есть вспышка, когда она принимает форму и дрожит. Молния окружает ее в ореоле, который тянется и трескается в моих нервах. Я удивляюсь, что я могу быть ослеплен и шокирован, и что я могу оправиться от этого. Все новое. Все это чудо, даже боль и страх. Затем, с чередой громких гулов следующие девять создаются один за другим, чтобы завершить наш состав. Окунувшись в светящийся золотой свет вспышки Энергона, который сопровождает его взрывное творение, первый жест Тринадцатого - приветствовать поднятой рукой - знак победы и приветствия - мощное усилие воображения и воли, которое сделало нас всех. Он последний Прайм, и он завершает нас. Я тоже поднимаю руку. Справа и слева все делают то же самое. Наше первое действие унифицировано. Знания нашей судьбы развиваются в нашем сознании в устойчивом каскаде, поскольку Энергон наполняет наши тела жизнью и силой. Работа Праймуса выполнена. Сообща мы сделаем то, что он не смог; мы его преемники, и в нашем создании он завершил этот этап своей жизни.
Я обращаюсь к нему автоматически через сеть связи, сын к отцу, но даже когда я делаю это, его присутствие уже исчезает. Он переключается с сознательного потока на гиперсон с нежным скольжением расплывчатых синоптических процессов. Последнее, что мы знаем о нем, - это чувство спокойной веры, которое у него есть для каждого из нас. Он дал нам все о себе, и больше нечего сказать. Я чувствую себя лишенным: выиграть и потерять столько за одну минуту. Между радостью и печалью я пребываю в тишине. Рядом со мной стоят другие Праймы, титаны верхом на возлежащем боге, наполненные благоговением. Мы смотрим друг на друга. Мы смотрим на мир, на огромные небеса, спреи света, которые являются звездами и галактиками, и почти бесконечными мирами Вселенной, которые выходят за пределы нашей способности видеть, слышать или знать.
Насколько мы можем судить, здесь нет ничего кроме нас и нашего спящего мира. Но если бы не было действительно ничего, не было бы необходимости в нашем существовании, и это захватывающее и тревожное знание отразилось бы во всех наших глазах, когда мы обратимся к друг другу. Затем, по мере того как наше осознание объединяется, наши духи объединяются. Нам дается мимолетный взгляд на то, что было раньше, поскольку прошлое разворачивается перед нашим умом.