Все мы почувствовали дрожь, наполняющую нас одновременно ликованием, ужасом и решимостью. Такого прилива жизненных сил я больше никогда не ощущал — ни до, ни после того мгновения. Но я помню это ощущение — как будто пережил его какой-нибудь цикл тому назад. Затем Солус подняла руки, в которых сжимала меч и Кузнечный Молот, и решительно вытянула руку с мечом, безмолвно командуя «в атаку». И устремилась к порталу.
ПОГРУЖАЯСЬ ВО ТЬМУ
Независимые, строго держа строй, двинулись вслед за Солус. Тринадцатого, который шел позади всех, до неузнаваемости изменила броня и тяжелое снаряжение (хотя он и нес его с легкостью). Воины, продвигаясь отдельным строем, примыкали к Независимым с тыла, и поэтому сразу вслед за ними вошли в межпространственную бездну, принцип создания которой был понятен только Вектору.
Мы, диверсанты, молча начали отсчет, пристально вглядываясь в мерцающее пространство по ту сторону портала — столь нечеткое, что это приводило нас в смятение. Но тут мы увидели, как чудовище обернулось. Вот оно — начало битвы…
Квинтус вытянул шею, и Микронус уцепился за его плечо, чтобы не упасть. Вектор, кивнув, шагнул в созданный им портал, чтобы занять место рядом с воинами. И мы остались одни.
— А мы могли бы просто не ввязываться в бой, — непринужденно сказал Максимо.
Квинтус отвесил ему подзатыльник.
— Хорошо, будем действовать строго по плану. Я же просто предложил. — Максимо закатил глаза и потер затылок. — В следующий раз можешь бить сильнее. Правда, у меня еще осталось тут несколько исправных микросхем…
Договорить Максимо не успел: в этот самый миг все мы — и даже он — шагнули сквозь мерцающую пелену портала в неизвестность.
То, что произошло потом, каждый из нас воспринимал будто сквозь туман. Продолжалось это вроде бы несколько микроциклов, но на самом деле — намного дольше.
Мы попали в ад.
Нас всех сразу же захлестнул волновой фронт Темного Энергона, который исходил от корпуса Юникрона. То было самое очевидное и простое из его средств защиты, которого, однако, не смогла бы воспроизвести для нас какая-либо симуляция. Мы были защищены броней и знали, что противник сейчас будет атаковать. Но все равно не смогли подготовиться к сокрушительному удару волны посторонних частот, которая в один миг накатила прямо на нас, врываясь в каждый нерв, в каждый каналец. И удар этот был настолько силен, что вся твердость моих намерений мгновенно сошла на нет: в этом кошмаре не было никакой возможности действовать! Каждая частичка моего существа настойчиво требовала, чтобы я немедленно пустился наутек от гибели… но впереди я уже смог разглядеть Мегатронуса, освещенного фиолетовым сиянием. Он стрелял прямо в пылающие глаза Юникрона, и это зрелище придало мне решимости.
Наблюдая с высоты за идущим поблизости боем, мы увидели, как Прима взмахнул Звездным Мечом, который излучал фиолетовое сияние, и нанес точный удар по плечу Юникрона, после чего в космическое пространство полетела огромная дуга из брызг какой-то жидкости. Потом мы заметили устрашающую крылатую фигуру Оникса, который, вцепившись в затылок Юникрона, энергично действовал острыми когтями и зубами: вонзая их в уязвимый участок между более толстыми листами брони, вырывал оттуда огромные куски. Когда он отбросил один такой кусок в сторону, из разверстой пасти маски Охотника вырвался пронзительный крик. Этот звук подбодрил остальных, и они двинулись быстрее, увертываясь от сине-белого луча, который Юникрон внезапно пустил в них прямо из глаз. После этого чудовище подняло руку и сжало в огромном кулаке Оникса, пытаясь оторвать его от затылка — каких бы усилий и потерь это ему ни стоило. Оникс издал совсем другой крик… но никто из нас не мог ждать, чтобы увидеть, чем это закончится: ни двинувшийся в наступление Прима, ни Мегатронус, который, приведя в порядок бластер, целился во врага, ни Тринадцатый, бросающий гранаты прямо в эти смертоносные глаза… Нам нужно было добраться до постоянно меняющего местоположение Вектора, чтобы он распределил нас по боевым позициям.