Сначала я смог увидеть лишь какие-то клетки под навесами: обширная территория, на которой они располагались, была обнесена электрической изгородью с мелкими отверстиями, которая практически не давала возможности что-либо разглядеть. Подойдя ближе, я услышал низкое гудение изгороди и более громкий шум, исходящий от мощного генератора, который, должно быть, служил для нее источником электропитания. По этой огороженной территории бродили, дергаясь и пошатываясь, многочисленные роботы — неуклюжие, очень странного вида. Ростом эти существа в основном были не выше, чем мне по колено. Передвигались они безо всякой видимой цели, хотя к изгороди не подходили — за исключением двух, которые, видно, налетели на нее, да так и не смогли отойти. Они, похоже, вышли из строя. Каждый издавал пищащие звуки в определенной последовательности — как я вскоре понял, то был какой-то сигнал. Все это в равной степени заинтриговало и встревожило меня. Приблизившись к навесам, я услышал знакомые голоса, полные гнева.
— …никакой пользы. Уничтожьте это, — требовал Прима.
— Ты суешь нос не в свое дело, — послышался голос Мегатронуса.
— Все, что происходит на этой планете, мое дело, — отвечал Прима. — И я не вижу здесь ничего, кроме скопища каких-то уродцев. Уничтожьте их, или я сам это сделаю.
— Мы всего лишь проводим здесь испытания — как и ты для своей теории о природе Вселенной и времени, — прозвучал грустный, куда более спокойный голос Квинтуса. — Это даже не настоящие живые существа. Ты, как ни крути, не имеешь права ничего здесь уничтожать. Никто же не избирал тебя главным.
— Прима, будь благоразумен, — попросил Максимо. — Мы же не делаем ничего плохого. Это не приносит никому вреда.
— Вы задумали что-то гнусное, — еще решительнее произнес Прима. — Я это ясно вижу — вникать в подробности нет нужды. Уничтожьте все, что здесь есть. Даю вам три дня.
Послышались тяжелые шаги, и Прима, выйдя наружу, увидел меня.
— Что тебе здесь нужно? — угрюмо поинтересовался он.
— Я тебя искал.
— Ты посмотри, что здесь творится…
Сделав широкий жест рукой, Прима опустил голову и, не смотря вокруг, зашагал прочь. Он не проронил ни слова, но явно ожидал, что я пойду следом. Однако я не торопился, поскольку все еще не мог толком понять, что здесь, собственно, творится.
— Хорошо еще, что он дальних клеток не видел, — сказал Максимо.
Квинтус натянуто рассмеялся в ответ.
Я не хотел отставать от Примы, но так получилось: он ни разу не потрудился оглянуться. Дверь в помещение, откуда слышались голоса, была закрыта, поэтому я оставался незамеченным. И, воспользовавшись хорошо протоптанной тропой, отправился взглянуть на территорию, о которой говорил Максимо.
На этом обширном огороженном участке я заметил несколько движущихся объектов — крупных роботов, непохожих друг на друга — и большое количество разбросанных по всей территории деталей. Когда я пришел туда, роботы не проявляли особой активности, но детали, лежащие на искореженной поверхности планеты, говорили сами за себя: по каким бы то ни было причинам эти создания разносили друг друга в мелкие дребезги. Один из них, подняв голову, посмотрел на меня. И я поспешил уйти — до того не по себе мне стало от этого странного взгляда, в котором не было ничего, кроме холодного расчета. Добравшись до двери, из которой выходил Прима, я услышал за ней голос Максимо:
— Присматривай тут за всем, Квинтус. Ты мне очень помог в усовершенствовании роботов. Но пока для меня не сделают броню, нам в те ямы нельзя будет соваться. Роботов так и оставим: даже если они выйдут из строя из-за недостатка питания, мы их всегда сможем снова заправить — хоть и память у них будет стерта. Я бы, конечно, этого не хотел — их стратегическое мышление развивается очень быстро.
— Я тебе подкину еще генераторных установок, — без особого энтузиазма произнес Мегатронус.
— Ты настоящий друг, — отвечал Максимо.
Звук приближающихся шагов заставил меня оглядеться вокруг в поисках укрытия. Когда Мегатронус вышел, я уже успел спрятаться за грудой ящиков с деталями. Не предполагая, что здесь может быть кто-то еще, он прошел мимо меня с опущенной головой — видно, его одолевали невеселые мысли.
Из-за двери послышался голос Квинтуса — слишком тихий, чтобы можно было разобрать слова. Максимо в ответ хихикнул. Не сумев понять, что это была за шутка, я сосредоточил взгляд на Мегатронусе и ушел незамеченным, лишь только он выбрался из оврага. В голове будто бы продолжала звучать последняя фраза Максимо, которую мне удалось расслышать: «Они даже не успеют понять, что их уничтожило».