— Тебе не понять, — ответил пикси.
— А ты постарайся.
— Завтра скажу.
Каин выбрал укороченный карабин с лазерным прицелом и вертикальной рукояткой.
— Все пушки под один патрон, так что можно будет обмениваться боеприпасами, — пояснил Девятка и отошёл.
— Фонарь не забудь прилепить, — напомнил Виктор. — Если зомби подойдут близко, то сможешь ослепить их. Но будем надеяться, что до этого не дойдёт.
— Вик, это жестоко, — сказал Сицеро.
— Что именно? Шары мертвякам засвечивать?
— Оставлять Девятку здесь. Он мается от безделья.
Тем временем орк начал стучать кулаком по корпусу телевизора, пытаясь вернуть картинку.
— Зря стараешься, всё равно ничего путного не показывают. Только проповеди и новости про войну.
— Ага, конечно. Щас настроим. Там у Грязного в заначке есть одна горячая штучка…
— Он всё-таки записал «Глубокое проникновение»? — оживился Сицеро. — Тогда нас ждёт нескучный вечер.
— Держи карман шире, так он с тобой и поделится.
— Я умею убеждать.
— Возьмём его за ноги, перевернём и будем трясти, пока не сознается?
— Смекаешь.
Девятка снова занёс кулак.
— Всем затаить дыхание, доктор своё дело знает.
После очередного удара телевизор вырубился окончательно.
— Мы потеряли пациента, доктор! — констатировал Скарт.
— Отставить панику, ничё ужасного пока что не произошло. Но может.
Картинка снова появилась.
— Я ж говорил! — обрадовался Девятка.
Каин взял фонарь и проверил батарейки.
— Что насчёт Кальфу? — спросил он у Виктора. — Ты сообщил ей о переводе?
— Не успел порадовать, в расположении её нет.
— А у тринадцатых спрашивал?
— Говорят, в увольнении. Уточнять не стали, а трясти их бесполезно.
— Шаркёзи видел?
— Его тоже нет. Да и хрен с ним, сейчас и так есть чем заняться. Потом найдём или Регина разберётся. Сейчас нам нужна Кальфу.
— Канцелярия?.. — подсказал Каин. — Они точно знают, где она.
— Меня там не любят, — скривился Виктор. — Так что не катит.
— В этом городе вообще есть хоть кто-нибудь, кому ты ещё не наступил на хвост?
Виктор пожал плечами.
— Значит, снова мне за тебя отдуваться, — заключил Каин. — Мелочь есть?
— Зачем?
— Не жмись, Виктор. Раз сам не в состоянии справиться с проблемой, то побудь моим спонсором. Гони монету на благое дело.
Тот пошарил в карманах и после продолжительных поисков извлёк горсть мелочи.
— Держи.
— Приготовь машину, — сказал он, задержавшись в дверях.
Добравшись до штаба, Каин купил кофе и направился в канцелярию.
* * *
— Где вы взяли эту развалюху? — спросил Каин, критически осмотрев изрядно побитый Таурус М-1.
Крылья и задний бампер машины были помяты, пороги источены ржавчиной. По лобовому стеклу змеились многочисленные трещины.
— Личные запасы Виктора распотрошили. — Бео открыл багажник и закинул туда сумку с оружием. — Это она снаружи страшная, движок мы перебрали и починили. Походит ещё.
На зеркале заднего вида болтался какой-то буддистский оберег. Перспектива получить штраф за публичную демонстрацию символа иной веры Виктора нисколько не волновала, и снимать преступный предмет он не спешил. Впрочем, в Офенпеште хватало подобных вольнодумцев.
— Ну как? — поинтересовался Виктор, устроившись за рулём.
— Порядок.
— И как у тебя это получается?
— Что именно? — спросил Каин, развалившись на заднем сидении. — Женщин очаровывать?
— Добывать секретные сведения, необходимые для выполнения текущего задания. Хотя бабы как оружие — любят ласку, чистоту и смазку. Всё просто. Если поймёшь эти простые истины, то они падут к твоим ногам.
— К твоим почему-то не падают. Чем объяснишь этот казус?
В салон забрался Бео.
— Просто Виктор такой старый, что у него встаёт только на подушку, да и то не всегда. Потому и фантазирует.
— Зато выдуманные тёлки никогда не отказывают. Это большой плюс для самолюбия.
— Жалкое оправдание.
— Нормально оправдание для того, кто давным-давно ушёл из большого секса и дал дорогу молодым. Иначе Каину пришлось бы играть в карманный бильярд до конца жизни.
— Раньше ты не мог считаться мужчиной, пока не трахнешь по девке в каждом районе Офенпешта, — напомнил Каин. — Как у тебя с этим, Виктор?
— Никак, я уже не идиот. В некоторые районы даже зайти страшно, не то, что хрен там совать куда-нибудь.
— И кто тебя из Валахии выпустил…
— Пограничники.
— Хватит трепаться, — прервал их Бео. — Что там с Кальфу?
— Она поехала в Рёбра, в тату-салон «Двойное дно», — сказал Каин. — Так что нам повезло, заодно и к Мамаше Ди заглянем.
— «Двойное дно»? — переспросил Виктор. — По-моему, так раньше БДСМ-клуб назывался. Культовое было местечко.
— Раньше — это когда? В восьмидесятые?
— Скорее в семидесятые. Но могу ошибаться, давно дело было.
— Ты безнадёжно застрял в прошлом, Виктор.
— Шёл тысяча девятьсот семьдесят первый, омерзительный год Господа нашего. Как сейчас его помню. Когда доживёшь до моих преклонных лет, тоже начнёшь путаться в датах. Мир меняется слишком стремительно.
— Дорогу-то помнишь? Или старческое слабоумие прогрессирует?
— По пути разберёмся.
Каин не знал, сколько Виктору лет. Большую часть жизни Каин провёл среди людей и плохо ориентировался среди сородичей. Вампиры старели не так как люди, внешне признаки деградации почти не проявлялись. Виктор выглядел как тридцатилетний мужчина, а возраст выдавали лишь слегка поблекшие фиолетовые радужки.
На пропускном пункте Виктор показал дежурному жетон инквизиции и выехал на трассу.
* * *
Чепель, двадцать первый район Офенпешта, получил своё второе название из-за исполинских рёбер, в тени которых ютились ветшающие лачуги. Невероятных размеров грудная клетка была местной достопримечательностью, таинственной и зловещей. Тускло поблёскивающие на солнце чёрные кости нависали над запутанными улочками. Район уже давно пришёл в упадок и практически превратился в островное гетто. Это место стало грязным пятном на репутации города, и здесь обитало лишь самое презренное отребье.
Мамаша Ди заправляла всеми серьёзными делами в южной части Рёбер. Она действовала через широкую сеть подставных лиц, но с ней можно было встретиться и лично. Местная конгрегация[2] уже давно пыталась пресечь её деятельность, но без особых успехов, и скорее игнорировала, изредка позволяя себе выразить некое невнятное недовольство. Все были в доле и не видели причин менять установленный порядок. Здесь, в серой экономической зоне, процветал полулегальный бизнес, из последних сил пытавшийся конкурировать с бизнесом незаконным. Подпольные фабрики постоянно закрывались, но лишь для того, чтобы вновь открыться в другом месте. У подножия башен дворцового района существовал иной мир, с другими порядками и законами.
— Добро пожаловать в Рёбра, — сказал Виктор, паркуясь около тату-салона. — Присмотри за тачкой, Бео.
Уткнувшийся в экранчик пейджера пикси едва заметно кивнул.
— Это точно здесь? — Каин вышел из машины. — Выглядит как притон.
Салон находился в подвале обшарпанного здания, в котором раньше располагалась бухгалтерия металлургического завода. Два верхних этажа ветшали и разваливались, никому не было до них дела. Около разрисованных безграмотными граффити стен скапливались кучи мусора и опилок с целлюлозной фабрики, стоящей неподалёку.
— Он всегда так выглядел, сколько его помню.
— Часто заглядывал?
— Пошёл ты.
Путь им преградил громадный жирный огр. Каин оценил противника. Высокий, широкоплечий, с толстым слоем вязкого жира. Лицо и руки украшены грубыми татуировками какой-то уличной банды.
Огр сложил ручищи на груди и ухмыльнулся.
— Вы адресом не ошиблись, гладкомордые?
Гора мяса и сала переминалась с ноги на ногу. Если учесть ещё и толстенную шкуру, то можно было считать, что охранник одет в броню.