— Нет. Мы работаем с Виктором Ноксом. Знаешь его?
— Впервые слышу.
— Он предупредил, что ты так и ответишь.
Янош ослабил засаленный цветастый галстук и нервно заулыбался, пытаясь казаться дружелюбным.
— А, так вы от старины Вика! Так бы сразу и сказали. Раз такое дело, то грех не помочь.
— Нас интересует семья Дворжак.
— Если решили затариться, то облом — они больше не производят. Может, решили свалить обратно в своё хорватское захолустье. А если пришли за баблом, то они вылетели в трубу. Ни хрена не осталось.
— Нам нужен их адрес. Это всё, что от тебя требуется.
— А… а красотка уберёт пистолет?
Кармен приподняла бровь.
— Какой ещё пистолет? — спросила она, сильнее прижав ствол к рёбрам Яноша. — Этот, что ли? Мысли позитивно, воспринимай его как мотивационный фактор.
Габор вздохнул и долго морщил лоб, вспоминая. Каин почти слышал как у него что-то скрипит в черепушке.
— Я вам лучше карту нарисую, — наконец предложил он и взял салфетку.
Каин критично смотрел на появление кривых линий, путь на которых был отмечен стрелочками. Сориентироваться в этом хитросплетении было невозможно. Янош старательно чертил маршрут, время от времени покусывая кончик ручки.
— Хм… — наконец протянул Габор, сам запутавшись в своих художествах. — Ну ладно, разберётесь.
— Пойдёшь с нами, — решил Каин. — И без фокусов. Будешь нашим чичероне[3].
— Я тут один вопрос не порешал.
— Мочалкам своим байки рассказывай. И не скули, те парни уже свалили. Так что прогуляемся.
Маршрут оказался столь же запутанным, как и карта Габора. Всю дорогу он не переставал трещать и подлизываться к Кармен, пытаясь заработать себе дополнительные очки. Отсутствие реакции Габора нисколько не волновало, и терзающий уши поток словоблудия продолжался до тех пор, пока Каин не пообещал пристрелить его.
От некоторых зданий остались лишь обгоревшие каркасы. Стены, потолки и крыши восстанавливали с помощью шифера, фанеры и кривых досок. Любое более-менее пригодное для жизни помещение ремонтировалось и превращалось в сквот. Кое-где через канавы были переброшены шаткие самодельные мостики, которые могли развалиться в любой момент. Уцелевшие многоэтажки перестраивались и разделялись перегородками на небольшие клетушки.
Наконец Габор остановился перед покосившимся трёхэтажным домом.
— Это здесь.
За изрядно поредевшим забором виднелась скособоченная пристройка, около которой бродил посаженный на цепь гуль — обычный для Шорокшара представитель домашней полуразумной нежити. Здоровенная тварь по виду напоминала гориллу. Под серой шкурой бугрились громадные мышцы. Из безгубой пасти торчали ряды громадных кривых клыков, на землю капала ядовитая слюна.
Гуль выкатил длиннющий язык и с шумом втянул обратно; обычно они ориентировались, собирая языком летающие в воздухе частицы и передавая их в вомероназальный орган[4].
Уловив появление незнакомцев, гуль зарычал.
— Только палить не начинайте, — предупредил Габор.
Он вытащил из кармана свисток и с силой подул в него. Никакого звука не последовало, но гуль тут же припал к земле и сбежал в свою пристройку.
— Взял себе на всякий случай. Гули не любят этот… — он пощёлкал пальцами, подбирая подходящее слово. — Шум этот… неслышный.
— Ультразвук, — подсказала Кармен.
— Точно. Шаришь.
Каин заглянул в пристройку. Вниз вёл длинный лаз, из которого пахло мертвечиной. Он захлопнул дверь и запер её на толстый засов.
Габор попытался было сбежать, но Кармен схватила его за воротник и толкнула к двери.
— Постучи, — велела она.
— Они ж нарколыги, могут пальнуть прям через дверь.
— Тебя точно не пристрелят, пули пожалеют.
Висящая на одной петле дверь распахнулась от первого же удара. Внутри никого не было, только метла одиноко летала по коридору, гоняя туда-сюда мусор и поднимая облачка пыли.
— Ты ничего не перепутал? Тут вообще кто-нибудь живёт?
— Да здесь они, я позавчера заходил. Может, в подвал ушли.
Габор сложил руки рупором и заорал:
— Дмитар! Ты тут? ДМИТАР! Это Янош!
— Пойдём заглянем в подвал.
Габор толкнул расположенную под лестницей дверь, но спускаться не спешил. Каин отодвинул его и заглянул внутрь.
В темноте передвигались угловатые фигуры, едва волочащие ноги. Габор нашарил невидимый выключатель. Слабый свет нескольких пятиваттных лампочек озарил промышленный самогонный аппарат, вокруг которого сновали зомби. Они следили за показателями, регулировали краны, и время от времени оттаскивали тару с готовым продуктом. Тут же другая группа разливала алкоголь по бутылкам и клеила этикетки.
Ни одного пикси внизу не было.
— Хм… похоже, ребятки решили сменить профиль и переключились на бухло.
— А что, «блеск» продаваться перестал?
— Да тут постоянно ошиваются какие-то типы, похожие на федеральных агентов. Жопят пушеров, разнюхивают постоянно, с каверзными вопросами пристают.
— Бедняги, — посочувствовала Кармен. — Больше нельзя толкать дурь школьникам.
— Никто им и не толкал, я против подобного бизнеса.
— Ага, у тебя принципы есть.
— Ну разве что цыганам, но это нормально. Все так делают.
— Ты отвратителен, Янош.
— Тебе цыгане нравятся, что ли?
Начавшуюся было перепалку прервало появление заспанного пикси. Это был худой бледный тип с веснушчатым носом и бритой головой. На запястьях, фалангах пальцев и шее виднелись татуировки, во рту блестел золотой зуб. Щёку пересекал глубокий шрам, отчего губы кривились, и создавалось впечатление вечной ухмылки. От него исходил дух застарелого табачного дыма.
— Долги решил отдать, Янош? Или ещё одну партию жизни в вену загнать? — спросил он и замолчал, увидев вампиров.
Поняв, что сболтнул лишнего, Дмитар хмуро осмотрел визитёров и подтянул штаны. Занервничав, он начал щёлкать пальцами обеих рук.
— Как торговля? — спросила Кармен.
— Паршиво.
— Что, даже пары гран продукта в заначке не найдёшь? Заначенными вторяками вмазываешься?
— А ты шаришь в вопросе. Но уточнять не буду, мало ли чего.
— Правильно. Уделишь нам немного своего времени?
— Уделю, — ответил Дмитар. — Только без ваших штучек типа приматывания к стулу и пистолета в жопе.
— А что, бывали случаи?
— Это Шорокшар, здесь и не такое бывало.
— Напрягов не будет, — пообещал Каин. — Тогда твоим подвалом не заинтересуется полиция или конкуренты.
— По рукам. Пошли на кухню, там посидим.
Дмитар провёл их через захламлённую прихожую, шаркая по полу стоптанными кедами. Вся кухня оказалась завалена грязными кастрюлями и тарелками с остатками пищи. Во все стороны побежали здоровенные тараканы, поливая вошедших отборной бранью. Дмитар успел раздавить одного ногой.
— Чёртовы твари, всё никак не выведу. Всю ночь пищат, не затыкаясь.
— Приберись для начала, — сказала Кармен, презрительно сморщив нос. — А то ещё и не такое заведётся.
Дмитар сделал приглашающий жест.
— Если не терпится поучаствовать в уборке — милости прошу.
— Обойдёшься.
Устроившись на скрипучем стуле, он закурил и поинтересовался:
— Куда ты опять вляпался, Янош?
— Да никуда. Они сами на меня вышли.
— А я говорил, что ты под колпаком. Теперь держи очко шире — за тебя возьмутся как следует.
Габор уныло уставился вниз.
— Парень точно работает на федералов или ООП, — продолжал Дмитар, ткнув сигаретой в Каина. — Насчёт мексиканочки не знаю.
— Это храмовники.
Дмитар заглянул под стол.
— Ты обувь их видел?
— Это ещё зачем?
— Федерала всегда можно узнать по башмакам, храмовники такие не носят. И как ты только до своих преклонных лет умудрился дожить, Янош. Вообще ничего не сечёшь. Это раньше можно было с уверенностью говорить, что если кто-то колется, то он точно не федеральный наркоагент. А теперь этот перец может торчать с тобой неделю, а потом закатать в тюрягу. Ну а дальше сам знаешь.