— К Рождеству готовишься, Михай? — спросил Виктор. — Если нет, то мишуры многовато.
— А ты всё веселишься, Нокс.
— Конечно, это единственная отдушина для висельника вроде меня. Подумать только — ты решил одолжить нам своих драгоценных нелегалов. Видимо, в аду немного похолодало.
— На что только ни пойдёшь ради общего блага.
— Ты хотел сказать — ради своего блага? — спросила Регина, выглянув из-за фургона.
Фалуди не ответил. Тогда Регина изобразила вселенскую скорбь и развела руками.
— Понимаете, у инквизитора Фалуди проблемы — дела повисли, карьера под угрозой… Не могу же я бросить своего коллегу в беде.
— Зато у тебя всё хорошо, раз решила поделиться.
— Баш на баш, Михай, — напомнила Регина. — Иначе вместо выслуги перед начальством получишь перевод в миграционный офис, где твою карьеру благополучно похоронят. Ты уже всех достал, так что делай выводы.
— Чтоб я ещё раз связался с тобой, Квантрейн… — пробурчал Фалуди.
— Я так понимаю, мы договорились?
— Да. Но если это очередная подстава…
— Всё честно, не переживай.
— Хотелось бы верить.
— Лучше верь, иначе твоими махинациями заинтересуется ОФАК[1]. Правда, в твоём случаем это будет ОллФак. Без предварительных ласк, ибо ты тратил демократические баксы на финансирование мутных схем.
— Ладно, уговорила… А с тем бойцом что случилось? — спросил Фалуди, тыча пальцем в Девятку.
К самолёту его несли Сицеро и Скарт, Каину достался рюкзак орка.
— Утомился, отдохнуть прилёг, — пояснил Виктор.
Бормоча проклятия, Фалуди пошёл к своей машине.
— Бедный Зассыха, ты его совсем загнобила. Теперь спать не сможет.
— Меня его спокойствие не интересует.
— Могла бы продемонстрировать хоть немного сострадания, чёрствая ты женщина. Да, я всё забываю спросить. Это правда, что девичья фамилия Фалуди — Шэггэм[2]?
— Я слышала версию, что Шэггэд[3]. Но проверять не стала.
— Тогда порадуй меня хорошими новостями — ты смогла выяснить, кто отравил того эльфа?
— Он мало что помнит. Говорит, что его имя Давид Вранеш и что он вышел на пробежку, а потом очнулся в комнате для допросов. Пятна крови появились уже после убийства, так что Младшего убрал не он. Ещё одна попытка пустить нас по ложному следу.
— Зацепок всё меньше и меньше…
— Но есть и хорошие новости: Вранеш изъявил желание записаться в ОБСК. Я ему посоветовала одно подразделение…
Виктор навёл на неё палец.
— Только не говори что это «Дельта».
— Угадал! — Регина радостно зааплодировала. — Теперь можешь получить свой приз.
— Нет.
— Да.
— Нет!
— Ты слишком нервный.
— Это всё от общения с тобой, Регина.
— Я так не думаю. Целибат дело хорошее, но не дольше нескольких месяцев. Подумай над этим.
— Звучит как предложение.
— Лёгких путей не будет.
Виктор продолжил недовольно бурчать.
— Давно хотела спросить — чем тебе так не нравится Зассыха? — спросила Регина. — Давние счёты?
— Да если бы. По первости после переезда я снимал в Офене халабуду на семь квадратов, типа камеры-одиночки. Зато компания была что надо — гроздья тараканов и иконы, которые нельзя было трогать, ибо они на тебя смотрят. И самым невыносимым в этой ситуации было отдавать две трети своей выручки за это католико-тараканье великолепие. Благо тогда тараканы ещё не умели разговаривать, иначе было бы совсем грустно. Там разве что обоссаного матраса не было для полного счастья.
— И ты тяготился тем, что был вынужден спать на полу?
— Нет. Вообще матрас там был, но лучше от этого не становилось — его приходилось делить с кокаиновыми клопами.
Регина вскинула бровь.
— С кем?
— С кокаиновыми клопами, — повторил Виктор.
— И как со всем этим связан Фалуди? Он сдавал тебе всю эту срань, что ли? Если так, то моё мнение о нём выросло на пару пунктов.
— Да те пикси, которые сдавали мне этот хлев, были на Зассыху похожи. Тоже рожи корчили постоянно, как отпидорашенные макаки. Хотя после предыдущего города эти условия можно было считать приемлемыми. После некоторого привыкания.
— Теперь меня интересует название этого города. Съезжу туда на экскурсию. Как он называется?
— Снесёттнахуй.
— Впервые о таком слышу.
— Все так говорят. Не забудь посетить стопеньчатую пирамиду. Но тебе её и так покажут, это единственная местная достопримечательность.
— Ты хотел сказать — ступенчатую?
— Нет, она сделана из сотни пней, которые уменьшаются в диаметре. Англофоны его Стамптауном прозвали.
— Городом пеньков?
— Ага.
— Когда ты делишься своими флешбэками, то я начинаю думать, что в тебе умер писатель, — заключила Регина.
— С ручкой я неплох, но в постели куда лучше.
— «Грааль» будет рад это услышать.
— Для них я припас особенную пакость.
* * *
Самолёт начал набирать высоту.
— Внутри есть система, которая распыляет газ через вентиляцию, — провёл инструктаж Виктор, открыв сумку.
— Её же сняли после протечки на приёме цислейтанских дипломатов, — возразил Скарт.
— Это официальная версия, то есть брехня. Она никуда не делась и может быть задействована в любой момент.
— Откуда инфа?
— Агенты Фалуди нашли баллоны в вентиляционных шахтах. Так что хрюкалки не снимать, — Виктор начал раздавать маски. — Но есть и плюс — мы тоже сможем запустить газ, если потребуется. И самое главное — всем закинуться левитационными таблетками.
Затрещали блистеры. Закинув капсулу под язык, Каин надел маску со встроенным ребризером[4], активные наушники и шлем. Автомат закрепил на набедренником щитке. Пока он подтягивал ремешки, рядом шумно завозился Девятка.
— Ты мудила, Вик, — заявил проснувшийся орк и сел.
— Что поделать, другим способом затащить тебя в самолёт было бы проблематично.
— А выкидывать из него как будешь?
— Пинками.
Девятка, сам того не зная, процитировал Гёца фон Берлихингена[5].
— А если найдёшь достойный бомболюк, то сможешь смачно, с грохотом и треском насрать на этот город, — сказал Виктор, заглянув в иллюминатор. — Хуже всё равно не станет, и так помойка помойкой.
— Девятка просто верит, что демонстрация задницы убережёт его от колдовства, — предположил Каин.
— Впору вспомнить анекдот про горшочек, который сварил столько дерьма, что в нём утонуло всё лейтанское королевство. Так и ушла эпоха, остались лишь тени былого величия.
Альма поморщилась.
— Впору отнести сквернословие к числу смертных грехов. В вашем случае уж точно.
— Это скатологический юмор[6], — парировал Виктор. — У нас всех отметка в личном деле стоит — годен к прохождению бессрочной службы без права на повешение. Так что можем позволить себе некоторые вольности, иначе совсем стухнем и не сможем ходить в атаку.
— Могу обеспечить желаемое.
— В обход предписаний?
— С петлёй на шее ты всё равно никому не сможешь рассказать о своих предписаниях.
— И то правда.
Ожил интерком:
— Высадка через шестьдесят секунд.
— Это что, голос Квантрейн? — забеспокоился Девятка. — Только не говори, что она управляет самолётом.
— Я получила лицензию пилота в двадцать три.
— Грязный, ты захватил памперсы для взрослых? — лениво поинтересовался Виктор. — А то тут авария назревает.
— Не, они закончились.
— Ну всё, подставляй карманы. И заказывай по почте камок расцветки «семь оттенков дерьмового».
— Всему ж есть предел, — пробурчал Девятка, мрачно косясь на интерком.
— Мы сядем на иглу и променяем жизнь на картинки из Интернета, предадим анафеме винил и будем слушать музыку в формате MP3, пожертвуем счастьем всего населения планеты…
— Чё ты несёшь, Вик?
— …только держите Регину Квантрейн подальше от нас.
— Ага.
Самолёт тряхнуло.
— Мы уже падаем? — на всякий случай уточнил Девятка.
— Всего лишь небольшая турбулентность, рано штаны сушить. «Гордость Лейтании» прямо под нами. Высаживайтесь сейчас, пока они не сообразили.