Глава 17
БЕЛИЧЬЕ ГНЕЗДО
В осенние дни в Михайловском часто дуют сильные ветры. Они ломают стволы старых деревьев, вырывают их с корнем, причиняют другие беды паркам и рощам. Как-то порушил такой ветер старую ганнибаловскую липу, поломал, повалил ее на землю. Стали ее убирать. В ней оказалось два дупла: в одном — большой пчелиный улей с прекрасным медом, в другом — беличье гнездо. Белка очень хорошо подготовилась к зиме. Дупло было большое, теплое, с понатыканной во все стенки паклей, беличьей шерстью и пухом. В одном уголке лежали сушеные грибы, в другом — орехи, в третьем — яблоки. Благодать. Отрезали мы кусок ствола с ульем и отправили его в амбар, где зимует пчелопасека заповедника, отрезали другой — с беличьим гнездом — и прикрепили его к столбу деревянной ограды, что стоит неподалеку. Первое время белка боялась подойти к своему обновленному домику, бегала вокруг да около него, а потом все-таки решилась: уж больно хороши были в нем запасы!
Глава 18
ПЕЛ СОЛОВЕЙ
В один из прекрасных летних дней, во время прохода экскурсий по дому-музею, как говорится при всем честном народе, в кабинет поэта влетел соловей, сел на оконную занавеску и запел. Пел долго, заливался. Весь народ застыл в сердечном умилении, некоторые заплакали, а соловей все пел, пел…
Глава 19
В ДОМИКЕ НЯНИ
Однажды чей-то большой пес забежал в домик няни, залез под печку и сладко-сладко задремал. Смотрительница музея не заметила этого, а посетители домика смотрели и думали, что это так и нужно, что это подобие пушкинского пса Руслана, о котором экскурсовод только что рассказал им в зальце дома Пушкина, где висит портрет этого пса. Иные посетители жалкому бездомному дворняге даже конфетки кидали… Лично я сам все это видел, а вот леших, домовых и русалок до сих пор мне видеть не пришлось. Многие же экскурсанты меня клятвенно заверяют, что они видели!
Глава 20
ЗОЛОТОЙ ПЕТУШОК
Зима на пушкинской земле бывает капризная — «то как зверь она завоет», то такими снежными сугробами все занесет, что еле-еле доберешься до Михайловской усадьбы. У дома Пушкина сугробы высотою в два метра и выше. Холодно. Куда-то попрятались все птицы. И только в домах, где люди, повсюду тепло. Теперь в Пушкинских Горах и в округе их печи не только дровяные, как то было при Пушкине, но и газовые, электрические, паровые… Благодать!
И только у птиц все как было встарь. Для них такая зима — беда! Все в снегу: и земля, и деревья, кусты и кормушки. Все похоронил снег…
У меня дома свое птичье царство. В нем не только воробьи, голуби, утки, но и поползни, синицы, дятлы, сойки и… золотой петушок. Петухи особенно боятся морозов. А мой потух не простой, а ученый — «пушкинский», летом все им любуются… Вот я и решил благоустроить его вольер: обил стены дерюгой, на пол положил соломенный тюфячок, двери обил войлоком, провел внутри электричество. Лампочка большого накаливания не только светит, но и греет петушиную хибарку. В стенке домика я сделал дырку — вентилятор с задвижкой. Благодать!
Стал мой золотой жить в полном благополучии. Узнавши про его блаженство, местные воробьи, ютившиеся под застрехой дома моего, стали залетать в вольер через вентилятор. В петуховой хоромке не только тепло и светло — в ней и кормушка с зерном и хлебными крошками, и кринка с теплой водицей… Сперва прилетел воробышек-разведчик, а за ним и целая стая. Петя против гостей не возражал. Одиночество ему было в тягость… А тут — целая стая веселых пичуг. Одни стали Пете перышки чистить, другие песенки чирикать, петь, третьи плясать…
Первоначально, когда я утром приходил в вольер, чтобы его почистить и накормить хозяина и гостей, воробышки забивались от страха в угол, под потолок. Потом привыкли. Как только открывал я утром двери, все хором кричали: «Здравствуйте. Семен Степанович, здравствуйте!»
— Ну, как вы тут живете? — спрашивал я.
И все хором мне отвечали: «Дружно, дружно». А Петя радостно кричал: «ку-ка-ре-ку!»
Глава 21
ВОРОБЕЙ-РАЗБОЙНИК
Весна. Как всегда, над карнизом дома Пушкина ласточки слепили уютное гнездышко. И вот какой-то местный воробей-прохиндей, как это нередко бывает, решил присвоить его себе. Очень уж оно ему понравилось. Залез в чужой дом, зачирикал: «Мой, мой дом, мой, мой…» Как ни старались ласточки изгнать насильника — ничего не получалось. Воробей топорщил крылья, угрожая страшным криком… Отлетели в сторону бедные хозяева, стали взывать о помощи… Слетелась целая стан птиц. Посмотрели на воробья и улетели. Вскоре стали прилетать обратно. У каждой птицы в клюве был кусочек земли. Одна за другой они подлетали к гнезду и стали заделывать отверстие крыльца. Вскоре воробей оказался замурованным, и стая разлетелась. Пленник поднял неистовый крик.