Ростислав пожал плечами. Что ж, если этот тип не хочет помогать, он обойдется без его помощи. Юноша молча развернулся и пошел в другую сторону. Проводник остановился, оглянулся на него и сказал, ни к кому не обращаясь:
— Хоть что-то понял, дурачок.
Ростислав начинал злиться. Уже битый час он шел по унылой бесконечности, и отсутствие чего бы то ни было крайне раздражало его.
— Эй, опасности! — крикнул он. — Я здесь уже, можете пугать!
— Пугать!.. — отозвалось эхо. Ростислав улыбнулся.
— Здравствуйте, товарищи! — крикнул он.
— …арищи, …арищи… — послушно повторило эхо.
— Нам нельзя расслабляться!.. — крикнул Ростислав, после чего насладился пошлым ответом безвольного эха и хихикнул.
Настроение паренька приподнялось, и он зашагал дальше, фальшиво насвистывая какую-то мелодию. Вскоре из мглы показалась стена, уходящая вертикально вверх. Абсолютно гладкая, равно как и камень под ногами, такая же черная как смоль и шершавая на ощупь.
— Раньше это стало бы проблемой. — Юноша улыбнулся. Он расправил крылья и полетел, разгоняя мощными взмахами перепонок клочья тумана. Лететь было немного тяжело, потому что тут не было никаких воздушных потоков, но всё же возможно. Стена всё не кончалась, Ростислав немного заскучал. Лететь в тумане было неприятно — тот мерзкой влагой оседал на крыльях и лице, заставляя ежиться от холода.
Парень невзначай глянул на стену и чуть не потерял ритм — с черной поверхности на него пялился глаз. А невдалеке еще один, и еще, и еще… Вскоре на стене стало пестро от моргающих очей. Самых разных — от обычных, человеческих, до жутких буркал, которые могли бы привидеться лишь в кошмарном сне. Юноше стало любопытно, и он продолжил полет вдоль черной стены.
Через короткое время на стене стали появляться рты. При виде летящего юноши они начинали хохотать и выкрикивать всякие колкости в адрес Ростислава:
— Эй, глядите, что за чучело!..
— В жизни не видел такого неуклюжего придурка!..
— Это что, девчонка, что ли?..
— Да уж точно не парень!..
Ростислав сперва не обращал внимания, но потом начал жаться. Его неприкрыто обсуждали, и, мягко говоря, юношу это раздражало и смущало. Он отлетел было прочь от стены, но обнаружил, что в паре десятков метров возвышается точно такая же, с таращимися глазами и насмехающимися ртами.
— Заткнитесь, черт бы вас побрал! — крикнул Ростислав, которого достали насмешки. — Что я вам сделал?
Рты злорадно расхохотались, а глаза начали усиленно моргать и вращаться.
— Видали, у мальчика голос прорезался!
— Еще бы, на правду все обижаются!
— Выше, мальчик, выше! Иначе мы не прекратим! — Ростислав, чуть не плача, начал подниматься вверх, пока не показались верхние края стен. Рты продолжали насмехаться над юношей, и тот, скованный смущением, пару раз чуть не сбился с ритма крыльев под громогласный хохот. Вскоре он приземлился наверху (а это оказались именно стены, вроде крепостных) и огляделся. Пейзаж внизу терялся всё в том же белесом тумане, над которым мрачными громадами высились эти две стены, словно два мрачных монумента.
— Ростислав! — раздалось невдалеке.
Юноша резко обернулся на голос и увидел Лию, которая, связанная по рукам и крыльям, стояла на самом краю стены. Рядом маячила мрачная фигура злорадно усмехающегося Проводника.
— Не смей! — заорал Ростислав, бросаясь вперед. Проводник расхохотался и толкнул девушку со стены.
Эхо подхватило полный отчаяния крик Лии, в который вплелся крик боли Ростислава.
— Ты еще можешь ее спасти, Избранник! — громко провозгласил Проводник и исчез, растворившись в белесой мути.
Юноша, не раздумывая, прыгнул вниз… и вдруг обнаружил, что вся его одежда бесследно исчезла, оставив его совершенно нагим. Этот факт не замедлили прокомментировать ехидные рты на стенах, и Ростислав, не выдержав такого, расплакался от бессильной злобы и смущения. Своего тела он конечно же стеснялся и, как почти любой паренек его возраста, страшно комплексовал.
Ростислав смущенно прикрылся руками, чем вызвал очередной приступ хохота и поток насмешек от стен. На мгновение юноша даже забыл о быстро падающей впереди Лии… Потом, правда, быстро спохватился и начал подруливать к девушке, у которой уже не осталось сил на крик.
Поравнявшись с Лией, Ростислав с ужасом осознал, что ему придется в голом виде прижиматься к любимой девушке, перед которой у него даже язык всегда отнимался. Причем делать это придется под сотнями взглядов и под злобные насмешки ртов со стен.
«Будь я проклят, если не смогу спасти Лию из-за этого!» — зло подумал Ростислав, бросаясь вперед.
Наплевав на всё и вся, он подхватил связанную девушку на руки, на полную ширину растянул крылья. Маховые мышцы рвануло болью, но юноша, поморщившись, несколькими сильными взмахами замедлил падение, плавно приземлившись на черный камень, он положил на него потерявшую сознание Лию…
А в следующий миг они оба оказались на берегу моря, в тени, отбрасываемой красивым раскидистым деревом, чем-то напоминающим пальму. Волны накатывались на золотистый и мягкий песок, шелестел на легком бризе живописный лесок. Пляж загибался выгнутой дугой, что недвусмысленно указывало на то, что Ростислав и Лия находились на маленьком острове…
Юноша распутал узлы, стягивающие крылья и руки Лии, наклонился к ее лицу, тихо позвал:
— Лия… очнись, это я, Ростислав…
Девушка вздохнула, открыла глаза. Ростислав в очередной раз подумал, какие же они у нее красивые. Небесно-голубые, да такие глубокие, что небо по сравнению с ними казалось тусклым и невзрачным.
— Ростислав… — Лия улыбнулась. — Ты меня спас…
— Я… это… — Паренек покраснел, вспомнив, что он всё еще голый, и судорожно завернулся в крылья.
— Вижу. — Лия рассмеялась. — Великие Небеса, какой же ты еще мальчик…