– Замечательно. И вы выиграли много денег?
– Много, намного больше, чем ожидал. И я приобрел для вас подарок.
С этими словами герцог извлек из кармана розовый сафьяновый футляр и протянул девушке. Корнелия взяла его. Почти непроизвольно ее пальцы тронули замок, и крышка футляра открылась. Корнелия задохнулась от изумления – на черном бархате играл огнями самый великолепный бриллиантовый браслет, который она когда-либо видела.
С секунду, онемев, она смотрела на него, и перед ее глазами всплыл другой браслет, который герцог подарил ей этим же вечером – забавный парижский сувенир, безделушка стоимостью в несколько сотен франков, тогда как этот браслет должен стоить много тысяч.
Бриллиантовый браслет сверкал и искрился, и Корнелия разглядывала его, не вполне уверенная в том, что именно она чувствует и что может подразумевать такой дар. Она была неопытна, но в тот миг, когда она под дверями будуара тети Лили познала вероломство, в ней проснулось интуитивно-обостренное понимание многих вещей. Корнелия быстро захлопнула футляр и протянула его обратно.
– Я не могу принять это, месье, – сказала она таким ледяным тоном, что герцог был поражен.
Мгновение она прямо глядела в его лицо. Гневные искры, казалось, так и сыпались из ее глаз. Она выглядела такой юной и гордой в своем гневе и одновременно такой красивой, как никогда прежде. Корнелия поднялась из-за стола, но, прежде чем она успела сделать хоть шаг, герцог удержал ее, схватив за руку.
– Вы не можете уйти, – сказал он. – Пожалуйста, простите меня. Я не предполагал, что это вас обидит. Клянусь! Останьтесь и выслушайте мое объяснение. Я прошу простить меня – я сделаю все, что угодно, только не покидайте меня.
Крайним усилием воли она заставила себя казаться принужденной и неохотно села на свое место. Только тут она заметила, что остальные посетители ресторана уставились на них двоих.
– Я хотел всего лишь угодить вам, – не замечая ничего вокруг, жарко произнес герцог. – Я подумал, что могу позволить себе преподнести вам подарок, потому что выиграл много денег благодаря вам, вернее – вашему имени. Простите же меня!
Корнелия с холодностью отвернулась. Герцог в полном отчаянии взял ее руки в свои и поднес их к губам.
– Как я могу заслужить вашу любовь? – спросил герцог. – Вы так очаровательны, маленькая Дезире, вы влечете меня гораздо сильнее, чем я отважился бы допустить.
– Ecoutez, [11] Monsier! Я запрещаю говорить со мной о подобных вещах, – строго сказала Корнелия.
– Но почему? – резко произнес герцог. И тоном, который она никак не ждала услышать от него, добавил: – Кто этот мужчина, что стоит между нами? Когда я просил Рене представить меня вам, она ответила мне, что вы – не для меня. Как я понял из ее слов, вас приберегают для кого-то другого. Кто он?
– Я не могу ответить вам, – отозвалась Корнелия.
– Будь он проклят! – вскричал герцог. – Вы любите его?
Корнелия кивнула.
– Вы давно его знаете?
– Нет, не очень.
– И он… О Боже! Как я могу произнести это!… Он ваш любовник?
– Нет!
Корнелия отвечала, словно в состоянии транса. Увидев неожиданный свет в глазах герцога, выражение триумфа на его лице, она сразу почувствовала, что повела себя неосторожно. Благоразумнее было отказаться отвечать герцогу.
– Я знал это! – воскликнул герцог. – Я не сомневался, хотя ваш внешний вид свидетельствовал против моего инстинкта!
– Не думаю, чтобы я поняла, что вы имеете в виду.
– Я думаю, понимаете, – сказал герцог. – Вы подруга Рене де Вальме, вы прекрасно одеты, накрашены и вдобавок… вы очень простодушны. В вас чувствуется такая искренность и чистота, какой я не встречал в женщинах прежде. Вам кажется, что я говорю глупости, но посмотрите мне в глаза – да, делайте, как я вам говорю! – и отвечайте теперь правдиво, так, как должны отвечать, стоя перед алтарем Нотр Дам.
Герцог схватил ее руки и нагнулся к ее лицу так близко, что его глаза оказались против глаз Корнелии.
– Отвечайте мне правду, – настойчиво приказал герцог, – существует ли какой-нибудь мужчина, обладающий вами?
Корнелия почувствовала, как внезапно вся кровь прилила к ее лицу. Сквозь шум в ушах до нее донесся ее собственный голос, прозвучавший быстро и возмущенно:
– Нет, конечно нет!
Герцог издал легкий удовлетворенный смешок, а потом вновь поднес ее руки к своим губам.
– Пожалуйста, месье, держите себя в руках, – сказала Корнелия, – люди смотрят на нас.
– Ты думаешь, это меня заботит? – спросил герцог. – И что они могут подумать или сказать кроме того, что мы молоды, счастливы и любим друг друга?
– Это не так, – быстро проговорила Корнелия.