— Ясно, капитан.
— Приготовьтесь к бою, и пусть экипаж отдыхает в три смены. Как только появится наш флот и завяжется битва — общая тревога, или если на нас нападут.
— Если на нас нападут, мы вряд ли сможем продержаться долго, — на лице молодого шуола отразилось сомнение и неуверенность.
— По крайней мере, мы погибнем с честью, — Касси посмотрела на своего адъютанта, — Я даю тебе слово, Моол, что не брошу вас, даже если сам Машали прикажет мне покинуть корабль и спасаться.
Адъютант козырнул и поспешил отойти, чтобы капитан не видела его слез. Она впервые назвала шуольского юношу по имени. Она дала слово Радужного рыцаря, что не бросит экипаж крейсера…
* * *
Ростислав, сидя на спине драконессы, вовсю глазел по сторонам. Ему еще никогда не доводилось летать на такой высоте и с такой скоростью. Облака проносились мимо с головокружительной скоростью, но ветра, который должен был бить в лицо на такой скорости, не было. Видимо, драконесса что-то наколдовала, какой-то щит, чтобы защитить своих «пассажиров».
Юноша поплотнее закутался в крылья. Что бы там ни было, но на такой высоте было довольно холодно. Он покосился через плечо на прижимающуюся к нему Лию, и та улыбнулась в ответ.
«Она передает, что все нормально», — сказал Мирлас.
«Спасибо».
На спине Небесной сидели Ростислав, Мирлас и Лия. Грэг и Мингара летели на другом драконе, который был братом Небесной. Он тоже был лазурно-голубого цвета, а звали его Небосвод-на-котором-прекрасен-облачный-узор-в-середине-дня. Сам дракон был немного крупнее сестры, чешуя была немного более темной, а глаза были не янтарно-желтые, а изумрудно-зеленые.
Ростислав был в восторге. Он даже мечтать не смел о таком: лететь на драконе через сказочный мир, вместе с любимой девушкой. Сказать, что юношу переполняли чувства, значит, безбожно приуменьшить его впечатления.
Драконы вынырнули из нагромождения облаков, и лазурная чешуя засверкала в лучах солнца, словно сапфировые грани. У Ростислава от восхищения перехватило горло, он восхищенно вздохнул и больше не мог оторвать взгляда от расправивших крылья драконов. Он мимоходом подумал, что та же тригга выглядела бы на их фоне примерно так же, как тяжелый и неповоротливый бомбардировщик рядом с боевым истребителем.
«Ты прекрасна», — подумал Ростислав, погладив драконессу по шее.
Та только фыркнула, не оборачиваясь. Очевидно, Мирлас передал эту мысль, посчитав, что Коротков решил сделать комплимент.
«Куда мы летим?» — спросила вдруг Небесная, — «В Радужный?».
— А куда? — вопросом ответил Ростислав, — Есть еще предложения?
«Ну, Решающая битва с Аргарроном началась на некотором отдалении от главных городов,
— Тогда мы летим в бой, — сказал Ростислав, — По крайней мере, отнесите туда меня…
— Неужели ты думаешь, что мы бросим тебя в решающий момент? — спросила Лия сзади, — К тому же, я по-любому должна быть со своим кводом, а он наверняка там.
«Грэг говорит, что они с Мингарой тоже летят с тобой», — подал голос Мирлас, — «Так что летим вместе».
«Как скажете», — сказала Небесная и немного свернула в сторону. Солнце теперь светило почти прямо в спину, и Ростиславу подумалось, какое это, наверное, захватывающее зрелище: летящие на фоне яркого солнца драконы…
«Думай лучше о том, как будешь драться с архидемоном», — сказал Мирлас, — «Помни, сегодня решиться все».
Юноша только кивнул. Призадуматься действительно было, над чем…
* * *
Флот шуолов и квостров показался к вечеру. И не только шуолов. Раскинувшись на несколько километров в ширину и высоту, приближался величайший флот Света в истории Каенора — объединивший квостров, шуолов и некоторую часть освобожденных от проклятия Хаоса коргуллов, которые нашли в себе силы полететь на войну.
Так уж вышло, что одна из важнейших битв Каенора произошла не у черных стен Грамба, не у белоснежных крепостей Радужного Города и даже не над просторами Алашома, а тут, возле всеми богами забытой дозорной крепости, не имеющей даже названия.
— К бою, — приказал Шанургаррон, достав собственный клинок — огромный полуторный меч, полыхнувший багровым пламенем в полумраке главной башни на флагманском острове.
— К бою, — сказал Шамали Первый, подняв над головой украшенный драгоценностями скипетр.
Главнокомандующий квостров ничего не сказал, просто кивнув своим адъютантам. Те козырнули и бросились на свои места, чтобы передать приказы адмиралам и генералам армии Радужного Города.
Над местом битвы сгущались тучи. Магия Аргаррона стягивала сюда потоки энергии Тьмы со всего Каенора, в ход пошли все запасы, в храмах раз за разом взметались жертвенные ножи. Статуи Аргаррона казались красными от заливающей их крови. Создавалось впечатление, что аура Тьмы в храмах становилась осязаемой, настолько переполнено было все потоками черной магии.
Сам Аргаррон, стоя в кругу из шести алтарей, напоминал собственную статую: он был весь вымазан кровью жертв, но, в отличие от каменных изваяний, двигался и произносил заклинания. Его глаза светились от переполняющей его мощи, а вокруг рук вились хаотичные с виду вихри потоков Тьмы. Крики жертв переходили в силу, текущую сквозь тело, черная сущность нового бога набирала силы.
Аргаррон держал в руке жуткого Сида косу — свой новый жезл, который он изготовил из тел тысячи младенцев, наделенных магическими способностями. Работа была страшно кропотливой и трудоемкой, но дело стоило того: архидемон создал самый могущественный темный артефакт Каенора.
Боевые порядки медленно сходились. Казалось, ожидание будет длиться вечно, и каждая секунда была мучительна, словно вечность. Но ни с той, ни с другой стороны, никто не жаловался. Все понимали, что именно здесь и сейчас решается судьба мира Каенор.
— …Воины! — разносился над армадой гарров голос Шанургаррона, — Повелитель призывает: «Все для победы!» Мы станем богоизбранными и встанем по правую руку от Аргаррона Великого, который воцарится в Астрале! Всех, кто стоит на нашем пути, ждет смерть!..
— …Защитники Алашома и Радужного Города! Братья и союзники! — гремел голос короля над другой армией, — Не допустим гибели нашего мира на алтарях Тьмы и адском пламени! Наше дело правое, мы победим!..
Небо вздрогнуло. Две армии схлестнулись в огненном шторме, и сам воздух застонал от свиста снарядов, грохота орудий и заклинаний, криков смертных, бросившихся в бой. Горгульи и гарры ударили в пехоту Света ревущей тучей, разящей молниями и пламенем. Заряды ударили в щит, выставленный командой магов-квостров, но заклинание держалось недолго, ровно столько, сколько потребовалось воинам, чтобы вступить в рукопашную. Радужные клинки квостров и лезвия коргуллов из волшебного льда скрестились с черной сталью гарров.
Вниз, в Великую Бездну, посыпались горящие обломки и первые жертвы боя. Несколько кораблей и дирижаблей, один из небольших островов, мертвые и смертельно раненные пехотинцы.
Касси, услышав грохот битвы, достала огнеметный жезл и приказала:
— Полный вперед! Наш долг зовет нас!
Крейсер, разорвав сооруженное из подручных материалов укрытие, взлетел в небо. Позади осталась разрушенная крепость, которую армада разбомбила накануне и которая послужила временным убежищем чудом уцелевшему крейсеру.
— Цель — флагманский остров! — сказала Касси, смотря в бинокль, — Башня управления!
— Это безумие, капитан, — подал голос Моол.
— А ты что, хочешь жить вечно? — Касси повернулась к нему, — Да, будет жарко. Но гарры не ждут нападения с тыла. Смотри: мы позади их боевых порядков, тыловое охранение — одна пехота. Такого шанса нельзя упускать.
— Да, капитан.
«Небесный клинок» двинул рулями и рванулся к боевым порядкам врагов. Касси глянула на свою команду. На лицах отважных солдат неба была тень страха, но никто не возражал приказу, ни у кого не дрожали руки, и никто не высказал своего страха вслух. Касси отвела взгляд и утерла выступившую слезу. Они верили ей, хотя сейчас она вела их всех на верную смерть. Они готовы были идти за ней хоть в самый ад, куда, по сути, она их сейчас и вела. Но было то, что вселяло надежду: даже один маленький корабль мог нанести серьезный ущерб боевому порядку, вклинившись в него и нанеся повреждения флагману, а оптимально — убить того, кто командовал этим флотом.