Шел, шел, приходит к жемчужному царству. Увидала его мать, обрадовалась и крикнула:
– Мамки-няньки! Подайте моему сыну зелена́ вина.
– Я не пью простого вина, подайте мне трехгодовалого, а на закуску горелую корку.
Выпил трехгодовалого вида, закусил горелою коркою, вышел на широкий двор, переставил чаны с места на место и принялся сильную воду пить.
Вдруг прилетает Ворон Воронович; был он светел, как ясный день, а увидал Ивана-царевича – и сделался мрачней темной ночи; опустился к чану и стал тянуть бессильную воду.
Тем временем Иван-царевич пал к нему на крылья; Ворон Воронович взвился высоко-высоко, носил его и по долам, и по горам, и по вертепам, и облакам и начал спрашивать:
– Что тебе нужно, Иван-царевич? Хочешь – казной наделю?
– Ничего мне не надобно, только дай мне посошок-перышко.
– Нет, Иван-царевич! Больно в широки сани садишься.
И опять понес его Ворон по горам и по долам, по вертепам и облакам. Иван-царевич крепко держится; налег всею своей тяжестью и чуть-чуть не обломил ему крылья. Вскрикнул тогда Ворон Воронович:
– Не ломай ты мои крылышки, возьми посошок-перышко!
Отдал царевичу посошок-перышко; сам сделался простым вороном и полетел на крутые горы.
А Иван-царевич пришел в жемчужное царство, взял свою матушку и пошел в обратный путь; смотрит – жемчужное царство клубочком свернулося да вслед за ним покатилося.
Пришел в золотое царство, потом в серебряное, а потом и в медное, взял повел с собою трех прекрасных царевен, а те царства свернулись клубочками да за ними ж покатилися. Подходит к релям и затрубил в золотую трубу.
– Братцы родные! Если живы, меня не выдайте.
Братья услыхали трубу, ухватились за рели и вытащили на белый свет душу красную девицу, медного царства царевну; увидали ее и начали меж собою ссориться: один другому уступить ее не хочет.
– Что вы бьетесь, добрые мо́лодцы! Там есть еще лучше меня красная девица.
Царевичи опустили рели и вытащили царевну серебряного царства. Опять начали спорить и драться; тот говорит:
– Пусть мне достанется!
А другой:
– Не хочу! Пусть моя будет!
– Не ссорьтесь, добрые мо́лодцы, там есть краше меня девица.
Царевичи перестали драться, опустили рели и вытащили царевну золотого царства. Опять было принялись ссориться, да царевна-красавица тотчас остановила их:
– Там ждет ваша матушка!
Вытащили они свою матушку и опустили рели за Иваном-царевичем; подняли его до половины и обсекли веревки. Иван-царевич полетел в пропасть, крепко ушибся и полгода лежал без памяти; очнувшись, посмотрел кругом, припомнил все, что с ним сталося, вынул из кармана посошок-перышко и ударил им о́ землю. В ту ж минуту явилось двенадцать молодцев.
– Что, Иван-царевич, прикажете?
– Вынесть меня на вольный свет.
Молодцы подхватили его под руки и вынесли на вольный свет.
Стал Иван-царевич про своих братьев разведывать и узнал, что они давно поженились: царевна из медного царства вышла замуж за середнего брата, царевна из серебряного царства – за старшего брата, а его нареченная невеста ни за кого не идет. И вздумал на ней сам отец-старик жениться; собрал думу, обвинил свою жену в совете с злыми духами и велел отрубить ей голову; после казни спрашивает он царевну из золотого царства:
– Идешь за меня замуж?
– Тогда пойду за тебя, когда сошьешь мне башмаки без мерки.
Царь приказал клич кликать, всех и каждого выспрашивать: не сошьет ли кто царевне башмаков без мерки?
На ту пору приходит Иван-царевич в свое государство, нанимается у одного старичка в работники и посылает его к царю:
– Ступай, дедушка, бери на себя это дело. Я тебе башмаки сошью, только ты на меня не сказывай.
Старик пошел к царю:
– Я-де готов за эту работу взяться.
Царь дал ему товару на пару башмаков и спрашивает:
– Да потрафишь ли ты, старичок?
– Не бойся, государь, у меня сын чеботарь.
Воротясь домой, отдал старичок товар Ивану-царевичу; тот изрезал товар в куски, выбросил за окно, потом растворил золотое царство и вынул готовые башмаки:
– Вот, дедушка, возьми, отнеси к царю.
Царь обрадовался, пристает к невесте:
– Скоро ли к венцу ехать?
Она отвечает:
– Тогда за тебя пойду, когда сошьешь мне платье без мерки.
Царь опять хлопочет, сбирает к себе всех мастеровых, дает им большие деньги, только чтоб платье без мерки сшили. Иван-царевич говорит старику:
– Дедушка, иди к царю, возьми материю, я тебе платье сошью, только на меня не сказывай.
Старик поплелся во дворец, взял атласов и бархатов, воротился домой и отдал царевичу. Иван-царевич тотчас за ножницы, изрезал на клочки все атласы и бархаты и выкинул за окно; растворил золотое царство, взял оттуда что ни есть лучшее платье и отдал старику: