Как только первой раз узрел тебя, Феклисту,
Вообразив себе твою махоню мшисту,
И белых лишь твоих коснулся я колен,
Вспылали вдруг муде, елдак мой стал разжен,
Битка моя, вспрыгнув, и с силой необъятной
Ломилась сквозь штаны к твоей шенте приятной,
Багровая вся плешь, и мой раздулся ствол
И из глазу пустил от ярости рассол.
С того часа шентя мое тревожит жало,
Пушистой твой сычуг дерет на части скало,
И нет мудам моим покою никогда,
От вображения хуй ломит мой всегда.
Феклиста, ты, подав тоску моей жердине,
Смяхчись и не оставь меня в сей злой судьбине,
Пиздою ты своей умерь мой тяжкой рык,
Уйми ты щелью мой кровавой хуерык.
Я знаю про тебя: не подлая ты блятка
И часто у тебя с елдой бывает схватка,
И то, что у тебя не малая и пасть,
Но знай, что у меня против ея есть снасть.
Позволь лишь толстого вложить себе шафрану,
То плотно вычищу шестом твою я рану,
Я толсту колбасу в сычуг твой заколю,
Оглоблею в твоем твориле замелю.
Увидишь ты, что я умею как почванить,
Ядреною дудой зачну как барабанить,
Ошмарой пред тобой себя не остыжу,
Как толстую мою кишку в тебя всажу,
Не будешь никогда ты мною недовольна,
Хоть сколько ни ярись, сама ты скажешь: «полно».
Не стану от тебя других скурех я чкать
И свайкой лишь твою литонью ушивать.
За чкваренье не дам я бляткам ни копейки,
Не буду от тебя трясти и малакейки.