Почто моей пизды ты брата днесь лишил?
Отдай меня ему, я Мудорваном стражду,
Биткою утолит в пизде моей он жажду;
Он еть здоров, елдак всегда его стоит,
И сразу он в меня до муд свой хуй всадит.
Ебихуд
Кого ты, дерзкая, воспоминать дерзаешь?
Или что мне он враг, то ты позабываешь?
Конечно, Мудорван еще тобой любим
И, видно, елдаком прельстил тебя своим,
Однако сей любви терпети я не стану
И тотчас еть его велю я Хуестану.
Пиздокраса
Что слышу я, увы, погибнет Мудорван,
Без милости в него хуй влящит Хуестан!
Когда твоя к нему жестокость столь сурова,
На Хуестанов шмат сама я сесть готова,
И лучше на его елде мне умереть,
Как мертва пред собой возлюбленного зреть.
Ебихуд
Не бойсь, княжна, не бойсь, я столь суров не буду
И с братом ближнего родства не позабуду.
Когда в сражении он в плен ко мне попал,
Я жизнь его всегда священной почитал,
И воевал я с ним лишь за тебя едину.
Позволь же мне теперь влупить в тебя шматину;
Позволь, дражайшая, чтобы в твою пизду,
Коль буду щастлив я, ввалил свою елду.
В надежде сей теперь тебя я оставляю
И с трепетом тебя я на хуй ожидаю.
(Отходит.)
Пиздокраса (одна)
На то ль судьба меня с пиздой произвела,
Чтоб Ебихуду я ети ее дала
И плешь его в своей пизде чтоб закалила?
Я девство для тебя, о Мудорван, хранила,
Готовила пизду тебе я на елдак,
Надеяся найтить в твоей шматине смак;
С нетерпеливостью я воли ожидала,
Дни щастья своего минутами считала,
Как пальцем ты в моей махоне ковырял
И в ярости свой хуй мне в руки ты давал;
Мне мнится зреть еще, как я его держала
И как пизда моя с задора вся дрожала,
Мокрехонька она, заслюнившись, была,
И чуть было тогда я тут не засцала,
Но князь, приметивши в махоне моей влажность,
Урыльник подал мне, считая то за важность;
Чрез то политику свою он мне подал
И, что умеет жить на свете, показал.
А ныне свое все я щастье потеряла,
И нет уже в руках возлюбленного скала!
Пиздокраса и Хуелюба
Хуелюба
Какую скорбь, княжна, являет мне твой взор,
Иль чувствуешь в шенте жестокий ты задор,
Иль Ебихудов хуй тебе не полюбился,
Когда любовный огнь в тебе не утолился,
Иль в ебле он тебе еще явился слаб?
Пиздокраса
Хоть князь он по уму, но по хую он раб.
Печали моея причина есть сугуба;
Внимай ее, внимай, дражайша Хуелюба!
Лишь только я легла со князем на кровать
И думала под ним задор свой утолять,
Уж ноги я ему просторно разложила
И в губы плешь его, послюнивши, вложила,
Готовилась ему проворно подъебать,
Но пакостный не мог его хуишка встать.
Я тщетно много раз дрочить его старалась,
И тщетно я к мудам поближе подвигалась,
Казала я ему, раскрыв, свою пизду,
Но не могла ничем взманить его елду.
И видя, что под ним без пользы я лежала,
Я сбросила его с себя и убежала.
Вот горесть вся моя; представь же ты себе,
Когда б сия беда случилася тебе,
Могла ль бы ты ее снести великодушно?
Без добрыя битки век жить на свете скушно,
А я, лишась теперь любезна своего,
Лишилась вместе с ним и елдака его.
Любезный Мудорван в оковах пребывает,
А без него меня задор одолевает.
Когда б он был со мной, он огнь бы утолил
И вплоть бы по муде свой хуй в меня влупил.
Xуелюба
Достойно плачешь ты, достойно ты стенаешь,
По полюбовнике ты слезы проливаешь;
Он стоит, ах! сего, я знаю его плешь,
Мне хуй его знаком, он толст, велик и свеж,
Достойны суть муде его златого века,
И в ебле нет ему подобна человека.
Когда б ты под него попалася хоть раз,
Он раскорякой бы пустил тебя тотчас,
Пизденку б он твою, как шапочку, расправил,
И раз пятнадцать бы он в ночь тебя ошмарил.
Заебин бы с ведро в тебя он наплевал
И ложе брачное все кровью б измарал.
Тогда-то в ебле сласть подробно б ты узнала
И милому дружку со вкусом подьебала.
Пиздокраса
Почто любовь к нему ты тщишься умножать?
Почто елдак драгой теперь воспоминать?