Тем выше возносить ту будешь красоту,
Хоть бы всегда была в кровавом ты поту,
Дабы чрез то порок сокрыть свой предо всеми.
Миликриса
Не искушай меня словами, свет мой, теми,
Которыми даешь заразу в сердце мне.
Не думаю искать я золота в земле.
Коль хочешь, князю будь любовницей ты милой,
А мне он все-таки пребудет ввек постылый.
Секелия
Я рада бы была в его предаться власть,
И пусть бы врезал мне свою шматину всласть.
Но малодушия сего в нем быть не чаю,
Чтоб отсулённую тебе в меня вбил сваю.
Миликриса
Пристойно князю быть и щедрым к всем, и честным.
Коварно ты его вдруг делаешь бесчестным.
Известна всем его, конечно, доброта,
Что не вернется уж с хуя его пизда.
По щедрости своей он столь великодушен,
Что всякую биткой довольствовать радушен.
Секелия
Почто ж не склонишься женою быть ему?
Миликриса
Противник может быть желанью моему
Отец, который в том…
Секелия
Во всем будь безопасна!
Столь плешь Дурносова велика и ужасна,
Что будет Долгомуд со страху трепетать
И тщиться сам, чтоб вам в любви не помешать.
Миликриса
Возможно ль устрашить прехрабра Долгомуда?
Не оробеет он и от слонова уда!
Секелия
Дурносов уверял, что плешь его хитра,
Что всяка от нее должна страдать дыра,
Что в обморок он всех, кого ебет, кидает,
Но до смерти еще совсем не заебает,
Я разумею здесь, кого в сердцах ебет,
В пизду же только мед один пресмачный льет.
Миликриса
Любезная моя, я в том не сомневаюсь,
И больше на тебя я в оном полагаюсь.
(Уходит.)
Секелия
Имей надежду ты…
Секелия (одна)
Хоть я тебе раба,
Но в случае таком и я дырой слаба.
Что ежели он мне запялит как хуищу,
Вдруг раздерет до жопы и дырищу?
Дурносова меня страшит великий уд.
Не знаю, может ли княжна снести с ним блуд?
Хоть ты Дурносовым пленна любовным знаком,
Но он с задору как поставит тебя раком,
То так сразит тебя великой толщиной,
Что не пособит тут уж и родитель твой.
Долгомуд, Фарнос (входят) и Секелия
Фарнос
Почто смутилась вдруг? Или внезапным входом
Я мысль твою потряс, трясу как я уродом?
Иль видом я тебя геройским устрашил?
Иль скверными чрезчур словами омерзил?
Секелия
Смущенью моему другая есть причина:
Горазд меня страшит плачевная судьбина
От знака толстого Дурносовой любви…
Фарнос
Яснее мне о том не медля говори!
Секелия
Недавно знаком тем он гордо возносился,
Тщеславясь без стыда, биткою похвалился,
Что Миликриса той давно уж пленена.
Ярилась тут ее и рделась голова,
Как много свой талант он выхвалять старался,
Бант у штанов его внезапно оторвался:
Велик и страшен вдруг всем виден стал урод,
Зарделся весь в лице и, свой разинув рот,
Свирепый обратил свой взор он всем девицам,
Прилежно стал мигать завистливым их лицам,
И знаки тем всего смущенья мне вперил.
Дурносов тут свою кручинушку открыл
И дерзко говорил: — Позволь зреть, Миликриса,
В шерсти ли у тебя махоня или лыса?
Фарнос
Какой удар даешь противной вестью сей!
Все счастье у меня отнять хочет злодей!
Не радуйся, брат, ты! Противник вдруг восстанет,
Иль разве мой елдак совсем уже увянет.
Тогда лишь попущу ему ругаться мной
И отнимать мои утехи и покой.
Отмщу ему, отмщу! И месть не отлагаю
И злобный дух его немедленно скончаю.
За честь свою и дочь мстить будет и отец,
Ступай и поражай столь дерзкого вконец.
Долгомуд
На верность я твою и храбрость полагаюсь.
Отмщай! И я на то охотно соглашаюсь.
Но лучше ты умерь геройский подвиг свой,
Чтоб толстой он тебя не повредил кишкой,
Разумные не вдруг пускаются в отвагу,
Чтоб иногда самим как не попасть в корчагу.
Фарнос