— Увы! — вопил Фарнос, — я стражду хуерыком!
Мне приключило то жестокую напасть,
Что к Миликрисе я имел пресильну страсть!
Нам способ излечить один тогда сказали:
С кобылой сделать блуд; к кобыле мы предстали,
Я подмостил его, кобыле хвост заткнул:
Но, о, жестокий рок! Фарнос лишь чуть-чуть ткнул,
Как та кобыла вдруг шарахнулась, вздрогнула,
Со всей жестокостью, что мочи есть, лягнула.
Он пал вдруг, поражен, со стоном рок кляня,
И тут, в последний раз взглянувши на меня,
Он мне проговорил: — Для друга ободрися!
Сему хуерыку виною Миликриса;
Однако ей скажи, что я ее простил!
И с этим словом дух последний испустил.
Миликриса
Несчастнейший Фарнос! Я и тебя лишилась!
Долгомуд
Лишилась ты его, и часть его свершилась!
Миликриса
О, день, горчайший день! источник лютых бед:
Князь вечно погублен, Фарноса больше нет!
Пожри со всею лютостью меня живую, бездна!
Рази! губи! мне жизнь без ебли бесполезна!
Конец
Жополюб
Все чувства роскошью мои напоены,
И мысли ею все в восторг приведены.
Отменным родом я теперь любови таю,
Ни с чем на свете той утехи не сравняю,
Котору я теперь лишь только что вкушал,
И весь мой дух исполнен жаром стал.
Скажи, любезный друг, как ты об этом мыслишь,
Между каких забав сию утеху числишь?
Пиздолюб
Чтобы без всякой то ошибки угадать,
Мне нечего о том и голову ломать.
Ты сам уже совсем мне ясно в том открылся,
Во всех словах почти подробно изъяснился:
Что где-то еб теперь прекрасную пизду,
И в том хоть к самому я рад идти суду,
Что в сей отгадке я ничем не погрешаю;
Утеху я сию сам свято почитаю.
Жополюб
Что где-то еб теперь, то прямо ты сказал;
Лишь только одного ты тут не отгадал:
Я жопой — не пиздой роскошно наслаждался,
Небесной, так сказать, утехой забавлялся,
Да что еще притом, не просто я блудил:
Жопеночку-то я ведь целочку растлил!
Пиздолюб
О, небо! словом сим весь дух мой возмутился!
Какой ты скверностью, любезный друг, прельстился!
И в целый бы мой век того не угадал,
Чтобы содомство ты утехой поставлял.
И как тебя привесть то может в восхищенье,
К чему вся в свете тварь имеет отвращенье?
Возьми лишь ты ее в живой себе пример:
Представь себе скотов, народов всяких вер.
Увидишь: то они законом запрещают,
Что многие себе утехой почитают.
Конечно, естества забыл ты, брат, устав
Иль святости его не почитаешь прав?
Не жопу, а пизду дала нам всем природа
Телесных для забав и к размноженью рода.
Тьфу! мерзостней скота ты уж, не человек,
Что жопу предпочел пизде противу всех!
Ну можно ль жопу нам сравнить когда с пиздою,
Единственной хую законною дырою?
Жополюб
Сама ж природа та, о коей говоришь
И чей закон ты мне столь свято чтить велишь,
Нас склонностями всех прещедро одарила,
Меж ними разности в нас быть определила.
И потому из нас всяк вкус имеет свой,
В чем, верно, спорить сам не будешь ты со мной.
Что ж мне другую тварь ты ставишь здесь в сравненье?
На то тебе тотчас, скажу опроверженье,
Которо истиной и ты признаешь сам,
Когда представишь, сколь должны мы небесам,
Что с бессловесными они нас не равняют
И разностию свойств от нас их отличают.
Они стремлением одним лишь снабжены,
А разумом лишь мы одни просвещены.
И божества в нас знак яснее тем сияет,
Что полной волею нас небо одаряет.
Пиздолюб
Я знаю это сам, и верю я всему,
Что к оправданию сказал ты своему.
Но можно ль вкус иметь кому твому подобный,
Чтоб заразиться так сей страстию негодной?
Представь себе пизду и прелести её,
Не распалится ли всё чувство тем твоё?
Она лишь для того на свет и создана,
Чтоб ей одной любовь была покорена.
Какой, ах, нежный жар, какое услажденье!
Кто может еть ее и быть не в восхищенье?
Юпитер для чего сходил, скажи, с небес? —
Воздать ей должну честь премножеством чудес.
А жопа от кого, скажи, была почтенна?
Она почти от всех на свете сем презренна!