Вице-цезарь ждал, возникнут ли у собравшихся офицеров другие вопросы. В глубине разума он до сих пор чувствовал горячее дыхание гидры на своей коже и резкую жгучую боль, когда клыки вонзились в его плоть. Валерий пытался игнорировать это ощущение, но последний сон оказался самым ярким и четким, отчего его не покидала тревога.
Он еще раз осмотрел голосхему, высматривая любые уязвимые места.
Взгляд его задержался на небольшом городке Лавлине в четырех километрах к западу по главному направлению продвижения. Орбитальные батареи и 13-й полк Козерога хорошенько прошлись по нему за минувшие дни, и разведка Пионеров подтвердила отсутствие там врагов.
И все же взгляд Марка снова за него зацепился.
— Мы уверены, что наш фланг со стороны Лавлина защищен? — спросил он Кейхила.
— Двенадцать часов назад там не было ни одного вражеского солдата, — пожав плечами, сообщил генерал. — Мы можем провести еще одну вылазку в руины, но это потребует времени. Я не могу снимать людей с генерального наступления.
Валерий обдумал возможные варианты, поглаживая пальцами свежевыбритый подбородок. До сих пор план выглядел надежным — насколько вообще может быть надежным любой план, — но вице-цезарь никак не мог выбросить из головы сомнения, порожденные его ночным кошмаром и ранним отступлением.
Снова и снова мыслями он возвращался к Лавлину.
— Я выделю десять рот в качестве резерва на случай, если с этой стороны возникнет угроза, — он взглянул на один из экранов, показывавший лицо принцепса-сеньориса Наидансала из Легио Виндиктус, который участвовал в совете, находясь на мостике своего титана класса «Владыка войны». — Прошу вас также выделить две машины в резерв, принцепс.
— Это пустая трата ресурсов, — бесцеремонно ответил командир, сморщив лоб. — Может статься, что во время наступления нам будет очень не хватать этих десяти рот и двух титанов.
— Мы сможем пробить молниевое поле и без них, — возразил Валерий. — Они же смогут выдвинуться для поддержки наступления после того, как фланг будет в безопасности.
— У вас есть сведения, о которых мы не знаем, вице-цезарь? — спросил полковник Голад из Козерогов. — С чего вдруг такие сомнения насчет Лавлина?
— Ничего такого, — тихо сказал Валерий. На мгновение он замолчал, успокаивая себя. — Чрезвычайно важно убедиться, что нашему продвижению в город ничто не помешает, вот и все. Лучше озаботиться этим заранее, чем сожалеть потом.
— Возможно, вы чересчур осторожничаете, — предположил Голад. — Жертвы на войне неизбежны.
Валерий хотел было напомнить, что Козероги вообще-то в штурме не участвуют, а остаются в тылу в нескольких километрах от города, но вовремя прикусил язык. Вместо этого он хмыкнул и пожал плечами.
— Осторожничаю, да, но уж точно не чересчур, полковник, — ровным тоном сказал он, стараясь держать себя в руках. Голад не знал о потаенных переживаниях Марка, и его нельзя было осуждать за сомнения.
— Кто будет командовать резервом? — спросил Антоний. Он носил яркую форму терионцев, дополненную красной офицерской лентой поперек груди. Префект напоминал Марку его самого несколько лет назад, когда он еще приводил планеты к Согласию. Больше двух лет войны с предателями не смогли сломить оптимизм Антония. Марк завидовал своему брату, преисполненному надежд, но сам он, своими глазами увидев предательство Магистра войны Хоруса и трагедию на Исстване, лишился всяких иллюзий о полной победе и теперь просто принимал каждую новую битву.
— Ты, — ответил Марк. Никому больше он не доверял так сильно, да и участие «Железного генерала» в наступлении не было столь необходимым. — Я передам в твое распоряжение шесть пехотных и четыре бронетанковые роты. Все подробности ты получишь еще до возвращения на свой «Капитолий».
Антоний кивком принял возложенную на него ответственность, и любопытство заиграло в его глазах. Поначалу Марку привиделись подозрения на лицах собравшихся, но он быстро понял, что это лишь паранойя. Другие офицеры обдумывали внезапные изменения в плане, только и всего.
— Еще соображения будут? — спросил он, меняя тему. После короткой паузы совет не выдвинул никаких комментариев или предложений. — Хорошо. Голад приступит к обстрелу через тридцать минут. Мы выступаем через сорок пять.
Мостик «Высокомерного» гудел от хора донесений и вокс-переговоров, которые внимательно отслеживали подчиненные Валерия. Главное орудие стреляло ежеминутно, отчего «Капитолий Империалис» вздрагивал всем корпусом, а с оглушительным грохотом не справлялись даже звукоподавители.