Седд безумен — он захвачен ощущением все возрастающей силы.
— Завеса истончается, и я возвышаюсь!
— Ты умираешь, — поправляет его Тиэль и вбивает рогатый шлем в подобное черепу лицо апостола.
Ритуал испорчен, и Седд вопит на два голоса, изменения поглощают его. Броня, кожа и плоть сплавляются в полужидкое желе, но даже и оно продолжает дымиться и съеживаться.
Тиэль отпрянул от омерзительного создания, вынимает пистолет и целится прямо в массу плоти, которая некогда была Куртой Седдом.
— Уничтожьте его, Тиэль! — кричит Вульций.
Капитан стреляет в тот же миг, и два Ультрамарина разряжают оружие в бесформенную массу. Та сжимается с каждым попаданием, пока не становится обычным пятном.
Эхо перестрелки затихает. Возвращается покой, прерываемый лишь всхлипами и невнятными словами благодарности за спасение, — это пленные-люди.
Тиэль чуть оседает, все еще не опуская пистолет, будто тварь, которую уничтожили они с капитаном Вульцием, может вновь материализоваться. Он вздрагивает, почувствовав, как его взяли за руку.
— Успокойтесь, сержант, — говорит Вульций. — Все закончилось.
Мужчины и женщины выбираются из укрытия, моргая, когда включается аварийное освещение. Тиэль пинает сапогом мертвого Несущего Слово — того, которого подбил Рауд.
— Надо убедиться, что все мертвы. Очистите это место.
— Не торопитесь так. — Вульций хлопает по плечу измученного Тиэля, сидящего на упавшей колонне. — Я ошибался в вас, Эонид. Прошу прощения. Вы делаете честь нашему легиону.
— Я сделал это не один.
Тиэль ищет глазами Рауда. Он замечает его — тот привалился к стене, вытянув ноги, голова склонилась набок. В защитном костюме дыра — еще с того момента, как обвалился туннель. Он неподвижен, но на болтающейся на шее маске нет крови. Глаза его открыты и не мигают.
— Отважный безумец. Все равно же пошел со мной на поверхность.
Вульций следит за взглядом Тиэля.
— Осужденный? Из штрафного легиона?
Тиэль качает головой:
— Фермер, муж и отец. — Он показывает на колеблющиеся зеленые значки на экране, демонстрирующие планы раскопов Несущих Слово. — Мы найдем разрыв кабеля в одном из вон тех туннелей.
Вульций кивает:
— Мы поведем отряды, произведем починку и вызовем подкрепление. Мы с вами тут сами не справимся.
Тиэль со стоном поднимается на ноги.
— Вам придется сделать это без меня, сэр.
— Что?
У Тиэля усталые глаза, и не только из-за боя.
— Когда прибудет следующая волна подкрепления, я улечу на Макрагг. Я совершил ошибку, вернувшись сюда.
— Мы должны продолжать сражаться, сержант Тиэль.
— Верно, должны. Но не здесь. Это пропаганда, а я не любитель политики. Я буду говорить и делать лишь то, что снова покроет мой доспех красными знаками.
Вульций хочет возразить, но лишь с улыбкой кивает.
— Возможно, вы правы. — Они отдают друг другу честь. — За Императора. За Калт.
Тиэль бросает последний взгляд на Рауда.
— Да, за Калт.
Боевой корабль взмывает вверх с голой взлетной площадки в нескольких километрах от города Нумина. Легионеры подкрепления уже высадились, и теперь лишь один воин остается на борту рядом с пилотом.
«Пристегнитесь, сержант», — пощелкивает голос в воксе.
Тиэль пристегнут магнитными ремнями. Его болтер закреплен над головой, как и электромагнитный меч. После отвоевания подземелий он сходил забрать его из обломков разбитого «Носорога» — невозможно вернуться к лорду Жиллиману без меча. Доспех Тиэля начищен, хотя практики, вырезанные на керамите, остались. Они нужны ему не для того, чтобы вспоминать планы сражений, — это наследие, которое передаст его боевые наработки последующим поколениям.
Тиэль думает, что, когда он вернется на Макрагг, надо подарить их примарху.
Они выходят на орбиту, и в воксе снова слышится голос пилота:
«Вы рады, что улетаете, сержант Тиэль?»
— Рад, что возвращаюсь на войну. Многое без меня поменялось?
Ненадолго воцаряется молчание — пилот проводит подготовку к полету в вакууме.
«А вы не слышали?»
Тиэль поднимает глаза — с момента отлета он впервые по-настоящему обращает внимание на слова собеседника.
— Слышал что?
«Наш Лорд Жиллиман строит…»
Тиэль хмурится.
— Что именно строит?
«Империум Секундус».