— Подождите. И я согласен с тем, что Христос был замечательным философом и великим преобразователем, но не будем сейчас же делать Его и Богом…
— Да, чадо мое, все великие неверующие в истории спотыкались на этом. Утверждение, что Христос есть Бог, и было той самой рыбьей костью, которая застревала у них в горле, и они не могли ее проглотить! Многие из них были готовы сказать Господу: «Не говори, что Ты Бог вочеловечившийся; скажи, что Ты простой человек, и мы готовы Тебя обоготворить. Почему Ты хочешь быть вочеловечившимся Богом, а не обоготворенным человеком? Мы готовы Тебя обоготворить, провозгласить Тебя величайшим, святейшим, благороднейшим, честнейшим из людей, непревзойденным, единственным и неповторимым. Тебе этого недостаточно?»
Первый среди отрицающих божество Христа, Эрнест Ренан[36], обращаясь к Нему, восклицает: «И через десятки тысяч лет через Тебя народ будет устремляться ввысь», [Ты являешься] «краеугольным камнем человечества, и исчезновение Твоего имени из этого мира сотрясет его до основания», «века будут проповедовать, что не родился из сынов человеческих никто, кто бы превзошел тебя». Но на этом все останавливаются — и Ренан, и ему подобные. Следующие их слова: «Но все‑таки ты не Бог!»
И как не понимают эти несчастные невыразимую трагедию для своих душ. Дилемма неизбежна, и она безжалостна: либо Христос — это вочеловечившийся Бог, тогда, и только тогда, Он действительно представляет собой нравственнейший, святейший и благороднейший образ человечества, либо Он не является вочеловечившимся Богом, и тогда Ему невозможно иметь всех этих достоинств. Но, если Христос — не Бог, тогда речь идет об ужаснейшем, мрачнейшем и ненавистнейшем существе человеческой истории.
— Что Вы говорите!
— Да, тяжелые, но абсолютно истинные слова. И объясню почему. Что говорили о себе или что о себе думали все настоящие великие мужи человечества?
«Премудрейший всех мужей» Сократ говорил: «Я знаю, что ничего не знаю».
Все известные мужи Ветхого и Нового Заветов, от Авраама и Моисея до Иоанна Крестителя и Павла, называли себя «землей и пеплом», «несчастными», «извергами» и т. п[37]. Поведение же Иисуса Христа, напротив — на удивление иное.
Я говорю «на удивление иное», так как было бы естественно и логично, чтобы Его поведение ничем не отличалось от их поведения. Он, как первейший и превосходнейший из всех, должен был иметь еще более смиренное и низкое о Себе мнение[38]. Нравственно совершеннейший из всех должен был бы превзойти в смиренной самооценке не только всех своих предшественников, но и в целом любого человека, от сотворения мира до конца веков.
Но мы видим обратное!
Прежде всего, Он объявляет себя безгрешным: «Кто из вас обличит Меня в неправде?» (Ин. 8, 46), «…идет князь мира сего, и во Мне не имеет ничего» (Ин. 14, 30).
Он высказывает о Самом Себе очень высокие идеи: «Я свет миру» (Ин. 8, 12), «Я есмь путь и истина и жизнь» (Ин. 14, 6).
Кроме того, Он заявляет и требует от людей, чтобы они полностью посвятили себя Ему. Он входит даже в самые священные человеческие отношения и говорит: «Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня» (Мф. 10, 37); «Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее» (Мф. 10, 35). Своим ученикам Он предрекает страдальческую жизнь и смерть: «…будут отдавать вас в судилища, и в синагогах своих будут бить вас, и поведут вас к правителям и царям за Меня… Предаст же брат брата на смерть, и отец — сына; и восстанут дети на родителей, и умертвят их; и будете ненавидимы всеми за имя Мое; претерпевший же до конца спасется… не бойтесь убивающих тело… кто отречется от Меня пред людьми, отрекусь от того и Я… потерявший душу свою ради Меня сбережет ее» (Мф. 10, 17–39).
Я Вас спрашиваю: кто и когда дерзал требовать от людей, чтобы они любили его больше своей собственной жизни? Кто и когда дерзал заявить о своей абсолютной безгрешности? Кто и когда дерзал говорить: «Я есть Истина»? (Ин. 14, 6). Никто и никогда! Это мог сделать Один только Бог. Вы можете себе представить, чтобы Ваш Маркс сказал нечто подобное? Его бы сочли сумасшедшим, и никто бы за ним не пошел.
37
Из Священной истории мы видим, что Авраам говорит о себе: «…я прах и пепел» (Быт. 18, 27). Так же называет себя и Иов (42, 6). Великий Моисей не решается взять на себя миссию освобождения евреев из Египта, считая себя малым и непригодным к такому делу: «Моисей сказал Богу: кто я, чтобы мне идти к фараону, царю Египетскому… человек я не речистый… я тяжело говорю и косноязычен…» (Исх. 3, И; 4, 10). Подобное говорит о себе и судья Гедеон: «Господи! Как спасу я Израиля?., и я в доме отца моего младший» (Суд. 6, 15). Давид называет себя «мертвым псом… блохой» (1 Цар. 24, 15), говорит: «…я же червь, а не человек, поношение у людей и презрение в народе» Пс. 21,7). Пророк Исаия восклицает: «…горе мне! погиб я! ибо я человек с нечистыми устами, и живу среди народа также с нечистыми устами, — и глаза мои видели Царя, Господа Саваофа» (Ис. 6, 5). Е[ророк Иеремия взывает: «…о, Господи Боже! Я не умею говорить, ибо я еще молод… Исцели меня, Господи, и исцелен буду; спаси меня, и спасен буду; ибо Ты хвала моя…» (Иер. 1, 6; 17, 14). Три отрока говорят и о себе, и о всем народе: «…согрешили мы, и поступили беззаконно, отступив от Тебя, и во всем согрешили. Заповедей Твоих не слушали… но с сокрушенным сердцем и смиренным духом да будем приняты» (Дан. 3, 29, 30, 39).
«Больший из рожденных женами», Иоанн Креститель «объявил и не отрекся, и объявил: я не Христос. И спросили его: что же? Ты Илия? Он сказал: нет. Пророк? Он отвечал: нет… я глас вопиющего в пустыне: исправьте путь Господу… Я недостоин развязать ремень у обуви Его (Иисуса)…» (Ин. 1, 20–27). Наконец, уникальный и неповторимый апостол Е[авел считает себя «извергом» и недостойным «называться апостолом», «бедным человеком», «первым из грешником» (1 Кор. 15, 8, 9; Рим. 7, 24; Тим. 1, 15). Но… не будем продолжать этот список…