— Бдите? — спросил Борисов у охраны в главных воротах.
— Бдим, команданте! — рявкнули те в ответ.
Стоявший на дежурстве маг Шильдигус лишь кивнул, сосредоточенно сканируя проезжающие мимо телеги. Не бог весть какой КПП, но Борисова в данном вопросе волновало только одно: чтобы в крепость и дальше в Империю не проникали дети богов, не оплатившие визы. Разумеется, Борисов четко осознавал, что дети богов и так могут проникать в Империю нелегалами — пролетел ночью над горами, и порядок — но его волновало тут другое: чтобы нелегалов не связывали с Ветреной.
Имперская безопасность трудилась, следила за «гостями», о которых исправно сообщал Борисов, так что с этой стороны все вроде бы было в порядке. Разница трудностей проникновения в Империю и отношения службы безопасности, как раз и обеспечивала готовность детей богов платить за визы, пускай и гостевые, и Борисов не собирался терять такой источник халявного дохода.
— Молодцы!
— Служим Империи! — донеслось бравое в ответ.
Проезжавшие мимо имперские купцы, расторговавшиеся или закупившиеся на рынке, тоже приосанились и смотрели на Борисова преданными глазами. Сам Борисов не вникал в каждую куплю-продажу, но общую сводку по рынку регулярно получал и знал, что купцы там наваривают двойную цену, и то, моментально распродают все привезенное.
— Посетим рынок? — спросил Левозуб.
— Нет, пожалуй, не стоит, — остановился Борисов, хмурясь.
За воротами крепости виднелись дети богов, которые заметили Борисова и пришли в возбуждение. Они подпрыгивали, скакали, орали какую-то чушь, и идти к ним не хотелось. Опять будут дергать за рукава, просить каких-то заданий, просить визы, нести идиотские подарки, нахрен не нужные Борисову. Тут следовало выходить либо в «коробочке» из дюжины орков, либо не выходить вообще.
К тому же в прошлый раз Борисов пошутил и всем, кто просил заданий, давал одно и то же: покрывать стены ущелья (не приближаясь к Ветреной ближе рынка) символами Империи. Кто-то особо усердный даже государственный гимн «Империя превыше всего» выдолбил, метровыми буквами. Разумеется, ничего взамен дети богов не получили, но кто же им виноват, просили заданий — вот вам!
Борисов уже потом, услышав о негативной реакции, подумал, что надо было поручить им дорогу прокладывать. От рынка и вниз, к становищу «Алых Орлов», решивших все-таки задержаться возле крепости. Борисову, в принципе, было насрать, что они там налетали на крепость, тем более, что этот налет и сделал его комендантом, но он из принципа сделал вид, что обижен и теперь вел торги.
— Не дело вникать в каждую мелочь, — сказал Борисов, разворачиваясь, — на то помощники и существуют.
Деньги поступали, крепость не атаковали, гарнизон тренировался и не умирал. Первую часть плана можно было считать успешно выполненной.
Глава 17
Грифон, мерно хлопая крыльями, заходил на посадку, но Борисов тронул наездника — мага-бестиолога Ламонда — за плечо и прокричал в ухо:
— Два круга над крепостью!
Тот лишь кивнул, и направил своего грифона влево. Борисов, разумеется, и без того видел крепость сверху, и со стен ущелий, и с воздуха, и с башен, возводимых на гребнях, но сейчас ему просто нужно было отвлечься. Поездка к скальным троллям прошла крайне неудачно, до переговоров дело даже не дошло. Едва Борисов «высадился», как полетели куски скал, что в него самого, что в мага-телепортиста наверху.
Причем весьма метко и успешно полетели.
Спасла Борисова только скорость, к счастью не утраченная даже после старения (только вот использовать долго ее теперь не получалось, рывками секунд по десять, с последующими болями в теле), да десяток Аврэля, вкупе с Дуболомом.
Новый маг, найденный опять же Мариусом, стал отличным дополнением к команде охраны, хотя были и отрицательные моменты. Сын изнасилованной кем-то из детей богов дриады, Дуболом всю свою жизнь посвятил мести и развитию в себе боевой, уничтожающей магии. От магии природы и сородичей дендроидов и энтов, он взял защитные свойства, развил в себе способность покрываться корой железного дерева, впиваться в землю корнями. От дриад умение чуять живое и убивать его. Остальное довершало владение луком и боевой магией, а также огромный топор, рубящий практически все что угодно.
Собственно, совсем недавно Дуболом рубил, кромсал и жег во главе целого отряда на фронтах Дафнии. На его чрезмерную жестокость к детям богов закрывали глаза, но затем случился «инцидент», а попросту говоря, Дуболом порубал своих, по ошибке (или умышленно) решив, что те предатели. Сорвалась тайная операция Империи, и Дуболом бежал, бежал и был перехвачен Мариусом. Клятва личной верности Борисову, обещание, что ему будет, кого рубать — из числа детей богов, разумеется — и низкая стоимость найма, вполне компенсировали его отрицательные черты. Что же касается розыска, то Борисов рассудил так, что можно будет представить службу в пограничной крепости как отбытие наказания — то с чем он сам столкнулся в первый же день в Триэме — и тихо замять дело, подсунув монет паре мелких клерков.