Жаклин чуть покраснела, наклонила голову и удалилась торопливо.
— Так вы ее сердце не завоюете, — с блядской улыбкой на губах заявила баронесса.
— Я старый солдат, и я не знаю слов любви, — ввернул подходящую цитату Борисов.
— Вы и правда прямы и искренни, словно цверг! — засмеялась баронесса.
Смех, разумеется, был умелым, заставляющим чуть колыхаться выдающуюся грудь.
— У вас не было в предках цвергов?
— Нет, — немного озадаченно ответил Борисов. — Только люди.
Музыка в зале сменилась, зазвучало что-то быстрое и легкое, и платье баронессы изменилось в такт, сменило цвет и стало чуть короче.
— Чистокровный человек? Это такая редкость в наше время в Империи, — промурлыкала баронесса, придвигаясь ближе. — Моя бабушка была человеком, и вы знаете, что с ней случилось?
— Что?
— Ее изнасиловал Демон Бездны, во время одного из их вторжений.
— Ох уж эти демоны, — пробормотал Борисов. — Часто вторгаются?
— Бывает. С тех пор у меня вот эти рожки, потрогайте, потрогайте, смелее!
Борисов потрогал, размышляя о том, что будет, если он поимеет баронессу. Обидится ли Наместник? Его дочь? Будут ли последствия с ее мужем? Как тут смотрят и относятся к супружеским изменам? Это только кажется, что можно сделать все незаметно — на самом деле тут полно глаз и свидетелей, и косвенных намеков будет более чем достаточно.
— И с тех пор меня восхищают военные, дающие отпор врагам, вбивающие демонам их зубы в глотку.
— Да, как-то раз мы их побили, — неосторожно признался Борисов.
Баронесса немедленно оказалась рядом, вжалась грудью в Борисова, а рука ее скользнула ниже, в интимную зону.
— Может быть, вы не знаете слов любви, но их знаю я! — горячо прошептала баронесса.
Надо бы спросить ее имя, подумал Борисов, но вслух сказал другое.
— Здесь полно народу.
— И вы знаете, как это заводит? — прошептала Палмер в ухо Борисову.
— Что будет, если нас увидят?
— Никто не увидит.
Она потянула Борисова в сторону, к стене, и он увидел, что их точные копии остались стоять на балконе, словно бы о чем-то беседуя.
— Нас не увидят и не услышат, ну же, команданте, расскажите мне о победе над демонами и займитесь любовью, усладите меня и сверху и снизу!
— А как же ваш муж, баронесса? — спросил Борисов.
Говорить про то, что мужу, наверное, нелегко с такой блядовитой женой, он не стал.
— Для вас я просто Эмили, и муж поимел меня на этом самом балконе, перегнув через перила и придерживая только за ноги, было просто потрясающе!
Она уже, не стесняясь, раздевала Борисова, и платье ее укорачивалось прямо на глазах, демонстрируя то, что Эмили не носит ни лифчика, ни трусов.
— Я немного нага, — прошептала она.
Борисов хотел сказать, что и так это видит, но тут же сообразил, что речь идет о змеелюдях, нагах, а вовсе не о степени обнаженности баронессы.
— И платье как вторая кожа, должно облегать, и должно быть второй кожей, которую всегда можно сбросить.
Бездействие Борисова ее, казалось, ничуть не смущало. Организм Филча уже выдал нужную реакцию, и Эмили ловко насадилась разгоряченным телом, охватила Борисова ногами сзади и уперлась спиной в стенку, задвигалась, чуть постанывая, и требовательно скомандовала.
— Рассказывайте же! Рассказывайте, мой герой, и в подробностях!
Глава 22
Инцидент с баронессой не имел никаких последствий, в основном потому, что Борисов не потерял головы и постарался закончить все быстро. Эмили, в свою очередь, тоже управилась быстро, как раз благодаря потере этой самой головы. В финале она одной из рожек даже выщербила камень стены. Но к возвращению Жаклин они уже скользнули на место призраков, и потом Борисову всё же пришлось танцевать с дочкой Наместника.
От повторного сеанса секса, уже с Жаклин, его спасло только то, что торжество было посвящено ей, и просто так исчезнуть она не могла. От остальных дамочек, явно также полыхавших ниже пояса, Борисов тоже сумел ускользнуть, осознав опасность после «общения» с Эмили Палмер. В первопричинах подобного поведения ещё предстояло разобраться, а пока что Борисов остановился на простой формуле: реже появляться на подобного рода празднествах.
Эмили прислала страстную записку, с приглашением в гости, но Борисов не собирался навещать ее в замке Палмеров. Вот артефакт, создающий иллюзорных двойников и обеспечивающий невидимость и подавление звука, он с удовольствием бы купил, но, увы, это оказалась какая-то редкая вещь, да еще именная, привезенная бароном Палмером из его военных поездок. Баронесса намекала в разговоре, мол, приезжайте, дорогой комендант, попользуемся вместе, и даже прислала потом вышеупомянутую записку, но все это было не слишком интересно Борисову.