― Никита Тимофеевич, вам точно удобно меня подвезти?
― Более чем. Запрыгивай в авто, если не хочешь остаться здесь.
Настя улыбнулась, и кивнув, села на переднее сидение.
― Ох, видели бы наши девчонки. Съели бы меня.
― А ты не говори им. Надумают невесть что.
― И то правда.
― Послушай, Насть, нам в прошлый раз помешали, а сейчас вроде не кому.
― Вы о чем, Никита Тимофеевич?
― Я про оболтуса нашего. Про Диму.
― А что Дима, Никита Тимофеевич? Он свободный мужчина.
― Он тебе нравится, да?
Она замолчала, и опустила взгляд на руки.
― Что не так?
― Зачем вы поднимаете эту тему?
― Почему нет? Вы же двое взрослых людей, и нет ничего зазорного в том, если ваши отношения….
― Между нами нет отношений, ― перебила она меня, и как‐то нервно посмотрела в окно.
― Но ведь могут быть.
― Нет. Боюсь, что моего отца не интересуют мои чувства. Я для него всего лишь способ решения проблемы.
Я крепко сжал руль, и бросив взгляд на перекресток, завернул на другую улицу.
― Неужели, ты не хочешь быть счастливой?
― А кто мне даст это право?
― Ты только скажи Диме, и он не позволит тебе выйти замуж за не любимого.
― Я не хочу создавать ему проблемы. К тому же… Дима не тот, кому нужны серьезные отношения. У него слишком много женщин.
― Да, возможно, просто он не видит тебя рядом. Дай ему шанс.
― Вы понимаете, что он может нажить себе проблем.
― Настя, мужчина для того и нужен женщине, чтобы решать ее проблемы.
Мы подъехали по нужному ей адресу. Припарковав автомобиль, я внимательно посмотрел на Настю. Мне было ее жалко, я видел, что она несчастна и очень сильно переживает. В ее глазах сплошная боль.
― Спасибо вам, Никита Тимофеевич, что подвезли.
― Рад был помочь. И не грусти, Насть, все будет хорошо.
Она кивнула, и молча вышла из авто.
Да уж, странная штука жизнь. Хорошая девчонка не может сама выбирать с кем ей быть. И это в двадцать первом веке. Что за херня вообще?
Дождавшись, пока Настя зайдет в подъезд, я достал телефон и набрал Диму.
― Слушаю.
― Слушай. Ноги в руки, и дуй по адресу, который я скину тебе сейчас в сообщении.
― И что мне там делать?
― Настю завоевывать. Или ты хочешь, чтобы она всю жизнь страдала?
― Я ей не нужен. И сейчас занят.
― А хочешь, я скажу тебе, чем ты сейчас занят? Очередной телкой, лицо которой ты завтра и не вспомнишь. А Настя не подпускает тебя к себе, именно, потому что ты баб меняешь чаще, чем все люди на планете перчатки. Она знает, что тебе не нужны серьезные отношения из‐за твоего количества баб, и потому шарахается от тебя.
― Откуда инфа?
― Сама лично сказала.
― Тебе? А что ты рядом с ней делал?
― То, что должен был делать ты. Подвез ее к подруге на День Рождения.
― Она тебе так и сказала.
― Примерно так. И если ты протупишь прямо сейчас, то совершишь две огромных ошибки. Потеряешь навсегда Настю, и так же навсегда сделаешь ее несчастной. Я скидываю адрес, а ты решай. Отбой.
Я сбросил вызов, и сразу же отправил другу сообщение. Надеюсь, он не станет глупить.
Заведя двигатель вырулил со двора. Меня мои девочки уже заждались.
― Папка, ну наконец‐то, ― с порога заверещала Алина, запрыгивая мне на руки.
― Соскучилась?
― Ага.
Она тут же спрыгнула, и я вручил ей один букет.
― Спасибо. Ты, как всегда.
― Ну а как же? Для дочери всегда цветы. А где моя жена?
― В уборной. Ты же знаешь, она сейчас медленная. Раздевайся, ужин готов.
Я сбросил обувь и пальто, и как раз, когда вошел в гостиную, из ванной вышла Рита. Она увидела меня и тут же улыбнулась. Я развел руки, и подошел к ней, заметив в глазах искорки счастья.
― Моя девочка.
― Привет, ― прошептала она и прижалась к моим губам.
― Как себя чувствуешь?
― Пинается.
Я рукой коснулся живота и мысленно представил, как совсем скоро смогу взять на руки нашего малыша. Услышу его крик, увижу маленькие глазки, почувствую теплое тельце. Господи, совсем скоро…
Мы даже понятия не имели кого ждем. Попросили врача не говорить нам, потому что хотели, чтобы это осталось сюрпризом до родов.
― Уже скоро. Совсем немного осталось.
― Да.
― Кстати, Алина, а ты где планируешь встречать Новый год?
― Ой, папуль, да я со своим другом собиралась. Он позвал меня к себе.
― А не хочешь у нас? И с другом бы познакомились.
― Не знаю. Нужно у него спросить. Я сама такие вопросы не решаю.
― Тогда будем ждать вашего ответа.
― Все, за стол.
Я помог присесть Рите на стул, а сам расположился с ней рядом. Видел, что она хоть и была счастлива, но последние недели давались ей очень сложно. И я пытался хоть как‐то ей помочь. Хоть в малейшем вопросе, только бы она не ощущала лишний раз дискомфорт. Мне вообще страшно представить, как женщины терпят девять месяцев. Ведь это невероятное изменение в теле. Это новый человек в тебе. В любом случае, для меня женщина всегда героиня.
― Собирался я значит как‐то развлечь свою жену сегодня вечером. Думал на мангале на улице ужин приготовить. Но дочка меня выручила.
― Ну вот, теперь я буду ждать того дня, когда ты меня порадуешь, ― хмыкнула Рита, прекрасно зная, что стоит ей попросить и я тут же приготовлю все, что она пожелает.
― Только скажи, ― ответил я, сжав ее руку.
― Боже, ну голубки, голубки!
Рита смутилась, а я широко улыбнулся. Мне стесняться нечего. Я безумно люблю эту девушку и готов кричать об этом на весь мир.
― Мне кажется, наша Рита никогда не перестанет смущаться, ― отметила Алина, на что я пожал печами.
― Это все ваша вина, я смущаюсь из‐за вас.
― А мне нравится. Ты в этот момент становишься еще прекраснее. Смущайся, милая, сколько угодно.
Посидев у Алины еще около часа, мы поехали домой. А ночью у нее случились ложные схватки. Это уже второй раз. Боже, я думал с ума сойду от испуга. Но благо, приехавший врач сообщила, что Алина еще не рожает. И мы можем ложиться спать. Тогда я впервые за время беременности жены напился успокоительного. Иначе бы не смог уснуть.
Страшно представить, что со мной будет во время родов.
Глава 9.
28 декабря.
― Друзья, как и обычно, тридцать первого работаем до двух часов дня, и после выходим на работу четвертого января. Корпоратив тридцатого. Есть вопросы?
― Нет, шеф, вопросов нет.
― Все за работу.
Я завершил совещание и взялся за документы, которые нужно подписать до Нового года.
― Настя, принеси пожалуйста кофе.
― Пять минут, Никита Тимофеевич, ― прозвучало из динамика.
Поскорее бы закончить со всеми делами, да отправиться домой. Там жена ждет к ужину. Ее добрая улыбка и теплые объятия. Я всегда раньше спешил домой, зная, как меня ждет дочь. Но теперь Алина на своей квартире, а дома любимая женщина. Это так приятно осознавать. Сколько бы не прошло времени, мне кажется я всегда буду с удовольствием возвращаться к жене и восхищаться ею.
Каждый раз, когда я смотрю на нее, мне хочется исследовать каждый участок ее тела. Длинные темные волосы, напоминающие водопад в ночи, которые постоянно хочется пропускать между пальцами и ощущать их шелк. Рита не красится. У нее свой естественный цвет, и это еще один бонус моей жене. Она ничем не испорченная. Даже маникюр предпочитает короткий, с прозрачным лаком на ногтях. В своих любовницах я не замечал такого стремления к искусственной красоте. Все чаще силиконовые груди, наращенные волосы и надутые губы. Теперь же я в этом не видел ничего хорошего.
― Ваш кофе, Никита Тимофеевич.
― Спасибо, Настя. Как дела?