– Я тоже. Ты ведь знаешь о моем прошлом, Альберт. Я не могу его изменить.
– Так же как я не могу изменить моего. – Он прикоснулся к ее мягкой щеке, ликуя в душе, что может теперь это сделать. – Меня интересует только настоящее и будущее.
– Я на пять лет старше тебя.
– Ну и что? – Он взял ее руку и по очереди поцеловал костяшки всех пальцев. – Я все равно еще не могу поверить своему счастью, но, клянусь Богом, я не дам ему ускользнуть. Ты согласна стать моей женой, Шарлотта?
Она смотрела на него широко раскрытыми глазами. Потом, к ужасу Альберта, по ее щеке покатилась слеза.
– Господи! Я не хочу, чтобы ты плакала! – Он осторожно вытер слезу кончиком пальца, но за ней появилась вторая, потом третья.
– Я не плачу, – прошептала Шарлотта.
– Ну, значит, у тебя в голове идет дождь, потому что из глаз льется вода.
Она засмеялась, потом опять заплакала и, обхватив руками шею Альберта, зарылась лицом в его рубашку. Чувствуя себя совершенно беспомощным, он погладил ее по спине, поправил волосы, легко поцеловал в висок:
– Шарлотта, пожалуйста, я не могу видеть, как ты плачешь. Почему ты так расстроилась?
Она подняла голову.
– Я не расстроилась. Я просто не могу поверить. Я растерялась. Я не думала, что ты захочешь жениться на мне.
– А что же ты думала? – Взглянув в ее глаза, Альберт прочитал в них ответ. – Неужели, я смог бы обидеть тебя?
– Я не из тех женщин, на которых женятся.
– Черта с два! Я хочу, чтобы ты была моей женой, а Хоуп – моей дочерью. Вопрос только в том, захочешь ли ты, чтобы я стал твоим мужем и отцом для Хоуп?
– Если мы нужны тебе...
– Да, именно вы мне и нужны. Шарлотта глубоко вздохнула:
– Тогда – да. Да, я стану твоей женой.
Альберту показалось, что солнце выглянуло из-за туч, за которыми пряталось долгие месяцы. Он прижал Шарлотту к себе и целовал ее долго и страстно до тех пор, пока не почувствовал, что теряет рассудок. Он прижался лбом к ее лбу и стоял так несколько мгновений, пытаясь вернуться к действительности.
– Я должен тебе кое-что сказать. Я... У меня никогда еще не было женщины.
– Я была бы счастлива сказать тебе, что у меня никогда не было мужчины. Но я могу сказать другое – я никогда не любила ни одного мужчину до тебя.
Альберт поднял голову и улыбнулся:
– Неужели это правда? Ты действительно станешь моей женой?
– Да, – улыбнулась ему в ответ Шарлотта. – А ты правда станешь моим мужем?
– Да. И чем скорее – тем лучше. Я надеюсь, что помолвка не окажется слишком долгой.
– Альберт, нам ведь не обязательно ждать до свадьбы... Он поцеловал ее, заставив замолчать:
– Нет, обязательно. Ты заслуживаешь такого же обращения, как любая настоящая леди, и я не оскорблю твоей чести, взяв тебя до свадьбы. Я ведь раньше даже надеяться не мог, что ты когда-нибудь будешь моей. Теперь можно и подождать.
Шарлотта смотрела на него с такой любовью и благодарностью, что ему хотелось встать перед ней на колени.
– Мне хочется поскорее рассказать обо всем Хоуп и Мередит, – сказала она. – Представляешь, как она удивится, когда узнает, что, пока искала пару для лорда Грейборна, мы сами нашли себе пару?
– Да, вечер, на мой взгляд, вышел очень удачным, – улыбнулся Альберт. – Надеюсь, что у мисс Мэри все сложилось не хуже.
Глава 15
На следующее утро Филипп вышел из спальни и торопливо спустился по лестнице, собираясь быстро позавтракать и отправиться на склад. Он надеялся перед уходом увидеться с Эндрю и узнать какие-нибудь новости о ходе расследования. Бакари встретил его внизу, и, взглянув на его лицо, Филипп решил, что тот провел бессонную ночь.
– Не спалось? – спросил он.
– Сон ловить трудно, – сказал он, и Филипп, как всегда, не сумел разгадать выражение, промелькнувшее в его черных глазах.
– Да, я тебя понимаю, – пробормотал Филипп. Он тоже всю ночь безуспешно ловил сон. – Я еще не успел поблагодарить тебя за вчерашний обед.
Он по-дружески положил руку на плечо Бакари, но тот вздрогнул и сморщился, будто от боли. Филипп тотчас же убрал руку:
– Извини. В чем дело?
– Болит от вешать много материя в кабинете.
– Ну конечно! Это и неудивительно. И за это тоже я должен поблагодарить тебя. Я собирался сделать это вчера вечером, после того как проводил мисс Чилтон-Гриздейл, но тебя не было в прихожей, когда я вернулся. – Филипп улыбнулся. – Я удивился, но потом подумал, что ты, наверное, зверски устал и пошел спать.
Опять какое-то непонятное выражение промелькнуло в глазах Бакари, но он только кивнул в ответ:
– Да, уставать от много работы. Ей понравилось?
– Да, вечер получился очень приятным. – Если не считать того, что он позволил себе увлечься и напугал Мередит, как кобра пугает загнанную в угол мышь. Если не считать того напряженного и неловкого молчания, которое установилось в экипаже, когда он провожал ее домой.
– Вы жениться на ней? – Бакари смотрел на него испытующе.
– Надеюсь.
– Что она говорить, когда вы спросил?
– Я еще не просил ее, но собираюсь. В следующий раз, когда ее увижу.
– Следующий раз может быть поздно.
Филипп не стал просить Бакари объяснить это загадочное заявление. Он хорошо знал, что ничего от него не добьется. К тому же Бакари в своей лаконичной манере лишь высказал сомнение, которое терзало и самого Филиппа. Вчера он не смог отказать Мередит, просившей отложить официальное предложение, но теперь боялся, что она употребит выигранное таким образом время на то, чтобы придумать причины, по которым не может выйти за него замуж.
Филипп догадывался об обстоятельствах, побуждавших ее избегать этого разговора. Скорее всего дело в ее прошлом, на информацию о котором он натолкнулся случайно, расспрашивая в пабе о Таггерте. Возможно, стоило признаться, что ему уже все известно. Но Филиппу хотелось дать ей шанс рассказать обо всем самой. Хотелось убедиться, что она доверяет ему. Вчера он пытался навести разговор на ее прошлое, но Мередит уклонилась от этой темы. Может, теперь, когда он поведал ей о своем непростом детстве, она станет откровеннее.
– Только что пришло, – сказал Бакари, протягивая ему конверт.
Филипп сломал восковую печать и быстро пробежал глазами короткую записку:
««Морской ворон» подходит к порту и станет к причалу сегодня вечером. С завтрашнего дня, сразу после выгрузки, можно начать поиск пропавшей части Камня слез».
Он сложил бумагу и засунул ее в карман жилета.
– А где Эндрю?
– В столовой.
Кивнув Бакари, Филипп направился в столовую. Войдя туда, он чуть не споткнулся от удивления, увидев распухшую челюсть и разбитые губы своего друга.
– Это все болит также ужасно, как выглядит? – спросил он.
Эндрю поморщился:
– Жевать довольно неприятно, но это ерунда по сравнению с тем, как ломит ребра.
– Это итог расследования?
– Не уверен. Я все расскажу, но сначала сядь за стол. Разговаривать через комнату мне слишком неудобно.
Нахмурившись, Филипп подошел к буфету, задумчиво положил себе на тарелку яичницу с беконом и уселся напротив Эндрю:
– Слушаю тебя.
– Сначала ты расскажи мне, как прошел обед с мисс Чилтон-Гриздейл. – Эндрю сделал вид, что внимательно изучает лицо Филиппа. – Похоже, ты обошелся без синяков.
– Да, дело обошлось без травм.
– Уже хорошо. Еще чем-нибудь порадуешь?
– Боюсь, что нечем. Сначала она немного возмущалась, а потом все было хорошо – до тех пор, пока она не сообразила, что я собираюсь сделать ей предложение. Тут она вдруг запаниковала, попросила ни о чем ее пока не спрашивать и дать время подумать.
– Странная реакция, – поднял брови Эндрю. – Тебе так не кажется?
Не желая углубляться в эту тему, Филипп коротко пожал плечами:
– Ничего странного. С этим чертовым проклятием, которое висит над моей головой, и с предполагаемой импотенцией, о которой даже упоминалось в «Тайме», меня вряд ли можно назвать завидным женихом. Не то что тебя.