Славка оборачивается в арочном проёме гостиной и холла, но не на меня, а на этого пацана, чуть склоняется, - да, они одного роста, хоть этот пацан и постарше, на год так, ну, может, на полтора… - и Славка, чуть склонив пепельные свои вихры к плечу этого пацана, шепчет ему: - это… ты извини, я ж, тетеря, не спросил… тебя как зовут, а? Запарился, понимаешь… И этот пацан, почему-то оглянувшись на меня, - а глаза-то серые, - шепчет что-то Славке в ответ, - я не слышу, чёрт… Да? А это как, если полностью?.. И снова короткий взгляд, - быстрым стальным, в серебряном приборе клинком выпад, - в мою сторону, и снова шёпот в подставленное Славкино ухо… О-о, ничо так, красиво даже, можно сказать… пошли, пошли, а так даже похоже, если… бу-бу-бу… Всё. Пацаны ушли в большую ванную комнату. Как же его зовут, интересно?.. Ладно.
Ладно-то ладно, - но перепугался я сегодня, как редко когда пугался! Даже со Сладкоежкой я так не пугался. А чего мне с ним было пугаться? У нас же впереди была Вечность, и бессмертие, и Любовь… А в ту секунду, когда я, повалившись от его последнего в нашей жизни прикосновения, от его, последнего, полного любви и боли толчка, поняв, в эту последнюю в нашей со Славкой «Сладкоежкой» Сладцевым жизни секунду, что он погиб, я тут же отключился, - и я до сих пор не знаю, от чего, - от непереносимой боли этого понимания, или от осколков, - один в бедро, в грудь другой, - которые я… А испугаться я не успел…
Я снова сильно тру левую половину лица, потом решительно встаю с дивана, и иду в прихожую. Так, пакет Славкин. Блядь, драный какой-то… Хм, реклама “LM” на пакете… Говорил, - возьми рюкзак… Мда, - КНИГА. М-м, к свету… Какой-то… M. Dezzi-Bardeschi… да уж, имечко… “Frank Lloyd Wright - Architecture of Genius. Art, life, destiny.”… Да-а, Ласочев, только ведь молиться на Славку, - какой ещё пацан в его возрасте… Но что ж Славян ей не стал отбиваться? Такую ведь, даже если просто, на ногу, например… Надо же… Да, а мобильнику-то, - хана. Второй за учебный год у поганца, - Нокию ту, музыкальную, 9-го Мая в озере с дедом Иваном потопили, как броненосец «Петропавловск», самураи… Купить ему коммуникатор, что ли, подороже, чтобы поответственней Славка как-нибудь… Кроссовки. Свет включить… Это нового пацана… мама… Ведь одно название, - «кроссовки»! Это сколько же нужно протопать, сколько футбольных таймов… Ну, если ему их и купили года три назад, - то они тогда были сильно «на вырост». Славяну на сезон как раз три пары, не меньше, - с его паркуром и скейтом, это не считая… Как так можно, что же родители… Отца у парня нет, - безоговорочно решаю я. Во всех смыслах, - даже если у него и есть отец, то это не отец! Какой отец допустит, чтобы сын в таких кроссовках… Так, - опять судишь, «Ил-2»? Не ТЕ у нас горы, уймись, наконец… Но, в общем-то, не удивительно теперь мне, что парнишка даже без носков, и что у него грязные пятки, - в таких-то, с позволения сказать, «кроссовках»…
В кабинете я кладу Славкину книгу на стол и, матерясь под нос, лезу за своей аптечкой… Ну, это у нормальных людей в кабинетах, - а может, ещё где, не знаю, в ванной, например, - аптечки, а у меня… Такая… типа, как бы… Мобильно-полевая медсанчасть МЧС. На дому. В смысле, в кабинете, - я про это имею в виду… А как иначе, - у меня же Славян, паркурщик-бордер-маунтбайкер, в апреле подтвердивший в нашем бассейне первый взрослый разряд по прыжкам с трёхметрового трамплина! - Славка Ласочев, мой четырнадцатилетний сын, широко известный в кругах таких же, как и он, безбашенных паркурщиков-роллеров-скейтеров, как Славка «Ласточка» Ласочев, - иначе мне никак, без такой аптечки…
- В больницу! Да на хрен!
- На хрен? Ты не дёргайся, на хрен. Лексика у вас, у молодых… Никто же… тихо, сейчас глаз закрой, я аэрозолью… никто тебя в больницу и не… Так. Подождём немного, потом ещё раз, и скобы я поставлю.
- А что это за аэрозоль… хи, щекотно… Не понял…
- Заморозка. Можно укол, вообще-то…
- Не, так ничо… хи-хи… глаз, такой, у меня… хи-хи…
- Хи-хи… Ой… хи-хи… пап, прикол, зырь, глаз какой… хи-хи…
- Цыц, вы! Оба два… На «хи-хи» их пробило, скажите, пожалуйста… Славян! Отскочи от… Так, а это совсем несложно, шить ничего не придётся, это такое, я вам скажу, достижение… неоценённое до конца, никаких игл, всё эта машинка сама… Три скобки, я думаю, хватит… Два… Три. Всё. Швы снимать не надо будет, это кетгут, они сами разойдутся… Ну? Не больно?
- Не, вроде не больно… Точно, не больно! Супер…
- А теперь ссадину… Чем это? Вскользь будто.
- Так и есть, вскользь. Ногой… Я среагировал, но не до конца успел башку…
- Мда… Всё.
- Как? А чо, разве без этой… без заморозки?
- Обойдёшься, я опасаюсь эффекта привыкания… Блин, вот же… Пустяшная ссадина у тебя, я её мазью, и пластырь сверху. Славка, можно дышать.
- Фу-ух-х… Понял, да? По теме, да? Это ж отец мой! Он и не такое делал, не такие раны, - вот прикинь, вот однажды, одному своему…
- Заткнулся щас же, поганец! - кротко, с мягкой укоризной прошу я Славку… - Славян, я тебя предупреждал?
- Ладно, Ил, я ж так, я ж похвастаться хотел…
- Собой хвастайся, деятель…
- Ну и всё…
Надулся. Самое лучшее сейчас, это престать обращать на Славку внимание. Это самый лучший способ, - а вот что пришлось мне пережить, пока я этот, элементарный, в общем-то, способ открыл… Хотя, как сказать, - «элементарный», - это для тех элементарно, кто к своим… Славкам, Егоркам, Димкам… Славкам, в общем, - кто к своим сыновьям, и к своим… не только сыновьям, относится… равнодушно, так я выражусь, политкорректно. Я знаю, - не понимаю ни хуя! - но знаю, есть такие, - я не такой! Но. Надулся Славян, а способ это преодолеть у меня есть, я его открыл, пусть это мне и далось… - не будем о грустном! - и я переключаю всё внимание на нового пацана, - тем более что это вовсе несложно. Симпатичный. Очень. Красивый даже. В чём-то даже ярче Славки… моментами, когда вот так вот, чуть склонив к левому плечу голову, он на меня… на Славку… насмешливо чуть… а вот как его зовут, я так и не узнал до сих пор…
- Мда… Что ж, - шрам над бровью я тебе гарантирую, боец.
- Суп-пер!
- Хм, «боец»…
- Вот, а ссадина… - я полностью игнорирую Славкино хмыканье, делаю маленькую паузу, лёгким прикосновением, кончиками пальцев чуть поворачиваю вбок мальчишкину голову, у меня схватывает сердце… профиль…. Кожа на скуле, под подушечками моих пальцев… как знакомо всё, как всё… но я совершенно нормальным голосом заканчиваю: - От ссадины и следа не останется. Тихо, чего ты, - я, разумеется, понимаю твоё разочарование, - но не разделяю его. То, что «мужчину украшают шрамы», - это слабое, детское совсем утешение для тех, кто не успевает вовремя убрать голову. Уж ты поверь мне, парень…
- Точно! Уж ты ему поверь! - тут же, разумеется, встревает совершенно отошедший Славка, ему же до чесотки хочется похвастаться мною перед этим спокойным, сильным, крутым явно пареньком, выручившим Славку из пакостной, крутой, в общем-то, истории… - Ил знает, что говорит.
- Слава, подай мне, пожалуйста… м-м, ну, хоть вон те бинты, я их уберу, не нужны они.
- Эх, пап… Ладно. Держи бинты свои.
Дошло, наконец-то. Нет, Славка у меня далеко не дурачок, - куда как нет, вот и дошло до него, что я вовсе не намерен позволять ему мной сейчас хвастать, - нет, он у меня не дурачок, просто он пацан, а какому пацану не хочется похвастать перед другим пацаном, тем более, перед таким, новым совсем, и явно сильным, и постарше ведь, и вообще так… ничо пацан… симпотный, по ходу… - ну? И кто же из пацанов упустит возможность похвастаться в такой ситуации своим отцом, - это, разумеется, если отец подходит для того, чтобы им можно было искренне, без хвастовства, похвастаться… Славка, Славка… пацаны…
Я снимаю и выкидываю перчатки, убираю аптечку, прибамбасы все, а сам втихаря наблюдаю за пацанами. Незаметно для них. Это мне нетрудно, - навыки, мать их… Ладно. Вот, новый паренёк, - как же его зовут, всё-таки? - с независимым видом… приняв подходящий, по мнению каждого настоящего пацана в таких случаях, независимый вид, оглядывает мой кабинет. Что ж, посмотри, тут много на что есть посмотреть, - особенно пацану в тринадцать-четырнадцать лет, - этот кабинет я обустраивал не без оглядки на Славяна и его друзей, но и парню в твоём возрасте… лет так… да, похоже, что пятнадцать, чуть больше, может быть, - есть тут у меня, на что посмотреть. А Славка, - хм… Он довольно откровенно, - но из-под своих пушистых ресниц, всё же, - рассматривает нового паренька. Да, Слав, - я, как честный человек, признаю: здесь тоже есть на что посмотреть. Красивый мальчик, очень. Стрижен чуть короче, чем мне нравится… красивой формы голова… красивый парень.