— Я не уверена, — у меня одностороннее мышление, и оно не связано с едой.
— Это неутешительно, Лил.
— Я ем, — слабо защищаюсь я.
Я вижу, как он тянет меня за халат в моей фантазии. Может, мне стоит сбросить его для него? НЕТ! Не делай этого, Лили. Я наконец поднимаю глаза, и он смотрит на меня так внимательно, что мое лицо тут же начинает пылать.
Он улыбается, делая глоток из своего бокала. Когда он опускает его, он облизывает губы.
— Ты хочешь, чтобы я расстегнул их, любовь моя, или мне подождать, пока ты сначала опустишься на колени?
Я оцепенела от ужаса. Он видел меня насквозь. Я такая очевидная!
Свободной рукой он просовывает пуговицу через отверстие и медленно расстегивает молнию, показывая подол своих черных обтягивающих трусов. Он смотрит, как мое дыхание то входит, то выходит, неровное и нерегулярное. Затем он убирает руки с джинсов и опирается локтями на стойку.
— Ты почистила зубы?
— Прекрати, — говорю я ему, слишком хрипло. — Ты меня убиваешь.
Серьезно, все мое тело, а не только легкие, учащенно дышит.
Его скулы заостряются, челюсть смыкается. Он ставит свой напиток на место, а затем застегивает молнию на джинсах, застегивая пуговицу.
Я тяжело сглатываю и напряженно запрыгиваю на серый деревянный барный стул. Трясущимися пальцами я провожу по своим спутанным мокрым волосам. Чтобы не переигрывать этот момент, я делаю вид, что ничего не произошло, и возвращаюсь к нашему предыдущему разговору.
— Немного сложно постоянно набивать рот, когда у нас никогда нет еды.
Мы слишком часто едим вне дома.
— Я не думаю, что у тебя есть проблемы с набиванием рта, — говорит он, — просто не едой.
Я кусаю свои десны и отмахиваюсь от него. Его слова ранили бы больше любого другого. Но у Ло есть своя проблема, которая лежит у него на ладони. Все это видят, и когда я смотрю между ним и напитком, его кривая улыбка становится жестче. Он прижимает ободок стакана к губам и поворачивается ко мне спиной.
Я не говорю с Ло о чувствах. О том, что он чувствует, наблюдая, как я каждый вечер привожу домой другого парня. И он не спрашивает меня, каково это — смотреть, как он тонет в забвении. Он подавляет свое осуждение, а я скрываю свое, но наше молчание создает между нами неизбежное напряжение. Оно настолько натянуто, что иногда мне просто хочется закричать. Но я держу это внутри. Я сдерживаюсь. Каждый комментарий, который подрывает нашу зависимость, разрушает существующую систему. Систему, в которой мы оба живем, будучи свободными и делая все, что захотим. Я — в постели с любым парнем. Он — постоянно с алкоголем.
Домофон звонит рядом с дверью. Пицца?! Я подпрыгиваю и направляюсь к динамику в фойе, нажимаю на кнопку.
— Алло?
— Мисс Кэллоуэй, у вас гость внизу. Мне ее пропустить? — говорит женщина-охранник.
— Кто?
— Ваша сестра, Роуз.
Я внутренне застонала. Никакой пиццы. Пора снова притворяться с Ло — несмотря на то, что он любит притворяться, когда никого нет рядом, просто чтобы поддразнить меня.
— Пропустите ее.
Ло переходит в режим Дорожного бегуна (персонаж одноимённой серии короткометражных мультсериалов) и молнией носится по кухне, закрывая бутылки со спиртным и запихивая их в шкафы, наливая свой напиток в синий стаканчик. Я щелкаю пультом, и телевизор с плоским экраном переключается на боевик. Ло плюхается на диван с серой обивкой и закидывает ноги на стеклянный журнальный столик, делая вид, будто мы погрузились в фильм последние полчаса.
Он похлопывает себя по коленям.
— Иди сюда, — в его янтарных глазах плещется озорство.
— Я не одета, — отвечаю я. А место между моими ногами уже пульсирует слишком сильно, чтобы быть на расстоянии его прикосновения. Эта мысль наэлектризовывает мои нервы.
— На тебе халат, — возражает Ло. — Я видел тебя голой много раз.
— Когда мы были детьми, — отвечаю я.
— И я уверен, что с тех пор твоя грудь не выросла.
Мой рот опускается.
— О, ты... — я нахожу подушку на соседнем стуле и начинаю атаковать его ею. Я успеваю нанести два хороших удара, прежде чем он обхватывает меня за талию и тянет к себе на колени.
— Ло, — предупреждаю я. Он дразнит меня весь день, поэтому мне труднее, чем обычно, противостоять ему.
Он пристально смотрит на меня, и его рука движется мимо моих коленей, поднимается вверх по халату и оседает на внутренней стороне бедра. Он замирает на месте, не делая следующего движения. Блядь. Я дрожу под ним, нуждаясь в его дальнейших действиях. Не думая, я кладу свою руку на его и перемещаю его пальцы к пульсирующему месту. Я проталкиваю их внутрь себя. Он напрягается.