стью качнув головой, будто Кора могла его видеть. Митос ни за что бы не стал писать ему на английском. - Оливка, ты же говорила, что приедешь только вечером. - Говорила, но ты знаешь Митоса, Хоуп, я не могла позволить ему приехать в Лондон, чтобы силой увезти оттуда. К тому же, уже полдень. И Корсо правда беспокоился о тебе. Ему позвонили какие-то люди с твоего мобильного, и он попросил меня проведать тебя, так как был занят. Знаешь, за столько времени он наконец понял, что ты вряд ли загремишь в ящик раньше него. - Шутливые упрёки сменились неподдельным интересом и волнением. - Кто тебя тянул принимать столько с самого утра, м? Это было самой ужасной идеей, которая только могла прийти в твою голову. Радуйся, что твои закадычные друзья-повара дотащили тебя до дома, а не обобрали и не оставили валяться на улице. Хоуп усмехнулся на это, не принимая слова Коры всерьёз. Разумеется, ему помогли дойти, а если бы даже и нет, то он рано или поздно бы сам вернулся в реальность и дошёл до дома самостоятельно. Это случалось нечасто, но когда всё же происходило, эмоции накатывали с головой. Он даже не знал, от чего зависел больше - от наркотиков или вызванной ими эйфории. - Милая, перестань бояться за меня, тогда всё станет проще для нас обоих. - Мадлайн не смог сдержать довольной ухмылки, когда заслышал смешок на той стороне. - Бояться я всё равно буду, а вот тебе стоит опасаться Корсо. Он хоть и пытался сдержаться, но явно был в бешенстве. Пообещал заехать к тебе через какое-то время, так что крепись. Когда мысли о приезде Митоса дошли до его сознания, Хоуп чисто автоматически пробежался по комнате глазами, будто видя весь дом насквозь. Тогда он на мгновение вспомнил про Полу, но тут же решил, что она, наверное, ушла ещё до его возвращения. Тем лучше, Мадлайн уже глубоко разочаровался в ней. Порой он не мог понять, по какому принципу ему удавалось с такой точностью выбирать красивых, но отвратительно-чёрствых девушек. - Я встречу его с должным вниманием. Спасибо, что рассказала мне. Приходи, если появится желание, но не затягивай, иначе я приду сам. - В этот раз я не дам тебе меня опередить. Набирайся сил, до встречи. Записывая номер Каролины в телефонную книгу, он улыбался. Хоуп глубоко понимал, почему Митос так обожал её. Таких же искренних и преданных людей он никогда не встречал. Он только отложил мобильный в надежде не двигаться с места ещё хотя бы час, как откуда-то снизу раздался звон стекла. Хоуп приподнялся на месте, будто это позволяло ему лучше прислушаться к шуму внизу. Как он раньше не обращал внимания на эти приглушённые торопливые шаги? Мадлайн, неосознанно вздрогнув, вынул тонкую иглу, оставив её на смятом одеяле. Поднявшись, он пошатнулся, прежде чем полноценно ощутил твёрдую землю под ногами. Распахнул дверь спальни и как можно тише прошёл по коридору. Он был довольно узкий, протяни руку - и ладонь тут же упрётся в гладкую стену. Хоуп любил это место, спрятанное от чужих глаз: второй этаж его всевозможные знакомые посещали редко, ограничиваясь кухней и гостиной, где хранился алкоголь. А здесь всю свободную стену занимали картины самых разнообразных размеров, кое-где были пустые места, дожидавшиеся своего часа. Проходя мимо, Мадлайн бережно поправлял каждую из них. Он не любил авангард, не был поклонником минимализма, предпочитал классику, потому знал каждую работу до последней черты. Этот ночной и дождливый Сан-Франциско - его первая картина, с которой началась вся эта неизмеримая тяга к искусству, он купил её по дешёвке в день своего совершеннолетие. А эта водная гладь, испещрённая солнечными бликами, практически настоящая, была подарком друзей на окончание университета. Таких памятных полотен здесь было немного, большинство из них Хоуп покупал на собственный день рождения, откладывая деньги и присматриваясь к работе весь год. А затем он не мог оторвать от неё взгляд. Конечно, Мадлайн не мог позволить, чтобы его сокровище было забрызгано дешёвым коньяком или остатками вина и едких наркотиков. Он на мгновение замер у самой крайней картины и с необыкновенной нежностью провел пальцами по толстой раме. Это был совсем новый алмаз во всей его коллекции: размытые очертания женщины, увитой синими нитями нежных роз. Это место всегда затягивало Хоупа, он не мог совладать с собой, когда находился здесь. Но нельзя было находиться здесь так долго, внизу что-то происходило, он слышал отрывки английских слов. Мадлайн судорожно пытался сообразить, кто мог заглянуть к нему сейчас, проникнув сквозь закрытую дверь. А он был уверен, что Каролина должна была её запереть. Хоуп давненько раздал своим близким друзьям ключи от входной двери, зная, в каких переделках он мог оказаться. Когда он спустился вниз, то тут же направился на кухню. Оттуда слышались звон стекла, непонятное шуршание и приглушённый шум воды. Хоуп вошёл внутрь, и его ноги неожиданно подкосились. Сердце упало. Он успел пожалеть, что когда-то дал Корсо возможность беспрепятственно входить в его дом. Митос стоял возле раковины с горстью пакетов в руках. Он по очереди открывал каждый из них и с невозмутимым выражением лица высыпал находящийся в них порошок в воду, которая шипела и на мгновение покрывалась пеной. Справа от него на тёмной столешнице стояло около десятка бутылок от вина, пива, мартини и даже простой минералки. Все они были опустошены, и что-то Хоупу подсказывало, что все деньги, потраченные на этот алкоголь были также спущены в канализацию. - Мит, я нашла ещё несколько, забери их. Мадлайн, замерев в дверях, резко обернулся в сторону незнакомого голоса и раздражённо прищурился. Он определённо не знал эту девушку, забравшуюся на стул и разыскивающую что-то в верхних кухонных ящиках. Она посмотрела на Корсо, а затем, будто почувствовав на себе взгляд, обернулась в сторону Хоупа. В её глазах отразился несдержанный страх. Прежде, чем девушка успела что-то сказать, Хоуп быстрым шагом приблизился к ней, тут же выхватил несколько упаковок с остатками наркотиков из ящика, спокойно нашедшими место рядом с коробкой хлопьев. Он сделал пару шагов назад, искренне желая ударить расхохотавшегося Корсо по лицу. - Знаешь, сейчас ты напомнил мне белку, у которой отобрали все орехи. Можешь оставить эту жалкую скорлупу себе в качестве поощрительного приза, остальное ты всё равно больше не увидишь. - Он будто разговаривал с ребёнком, который закатил истерику из-за игрушки. - Да какого чёрта ты вмешиваешься? - Английский, пожалуйста, - неожиданно прервал его Митос, а затем сделал излишне широкий жест в сторону девушки, которая с явной растерянностью наблюдала за происходящим. - Эллен плохо понимает по-испански. Хоуп был готов задохнуться от накатившей злости и подступившего к горлу раздражения. Он никогда не лез туда, куда его не просили, и теперь искренне не понимал, почему Корсо с такой серьёзностью в лице стоял на своём. - Я не просил тебя устраивать уборку в моём доме. Зачем ты... зачем ты вообще это сделал? - То есть то количество наркоты, которое ты хранил в своей кухне, тебя не волновало? Знаешь, я давненько подумывал о том, чтобы прекратить всё это. Кэрроу открыла мне глаза, теперь моё дело - донести это до тебя. - О, а я здесь причём, Корсо? Это чистое развлечение, к тому же, если ты думаешь, что я не смогу купить ещё, то ты слишком наивен. Митос как-то довольно заулыбался, покачав головой. - Весть о том, что ты в очередной раз отключился посреди улицы, как птица, разлетелась по всем углам. У меня было достаточно аргументов, чтобы убедить их не продавать тебе больше ни грамма. - Заметив, как Мадлайн резко дёрнулся, он шагнул в сторону, вставая за Эллен, словно за щит. - Ты же не будешь бить даму, верно? Хоуп шумно сглотнул, снова сделав шаг назад и отводя взгляд куда-то в сторону. У него не было сил злиться. Он мог лишь досадно раскачивать головой, надеясь, что случайно свернёт себе шею. - Это мне никак не вредит. Главное знать грань, я её иногда не вижу, но это нормально. Ты же понимаешь, что я так долго не протяну, а? - Он не оставлял попыток исправить ситуацию, копаясь в собственной голове, силясь вспомнить, в каких местах могла остаться хотя бы пара пакетов. Этой горстки хватит только на пару суток, этого слишком мало. - Никак не вредит, говоришь? - В глазах Митоса что-то опасно блеснуло. - И Мэттью это никак не вредило? А Итан, Хью и Линкольн сами по себе умерли, да? Или у них был передоз от шоколада? Не неси чепуху, Мадлайн, ты прекрасно знаешь, как это на тебе сказывается. Хочешь закончить так же? Я не позволю. Хоуп замолчал, не в силах выдавить из себя ни слова. Аргументов у него не осталось, и где-то глубоко в душе он все же соглашался с ним. Возможно, в этом была доля здравого смысла. Мадлайн не понимал, насколько большой пласт проблемы он совершенно не принимал во внимание. Да, он порой терял сознание, когда перебарщивал, но это нормально. Да, цвет его лица был не самый обычный, но это всего лишь влияние воздуха. При долгом перерыве мир становился блёклым и скучным, но какое это имеет значение, если после употребления хотя бы маленькой порции всё вновь окрашивалось в яркие краски? Мадлайн приподнял ладони в примирительном жесте. Сейчас он уступил. М