— А я думала, я избегу ревности младшей сестры, — усмехнулась Аддерли. Она полагала, что такие слова вызовут всплеск злости, потому что Деймон упоминал, что Ребекка личность противоречивая, но как еще ответить на подобные замечания, Аддерли не представляла.
Но Ребекка лишь светло улыбнулась и понимающе хихикнула.
— Я из тех младших сестер, — сказала она. — Которые считают, что их братья заслуживают лучших женщин, а не самовлюбленных эгоистичных хищниц, которые будут использовать моих братьев так и сяк.
— Не знала, что есть такие хищницы, которые могут вертеть первородными.
— Была одна такая, — хмуро сказала Ребекка. — Самовлюблённая алчная стерва… Моим братьям нужны заботливые, но сильные женщины.
— Чувствую себя как на кастинге, — хмыкнула Кайли, но быстро прикусила язык. Язвить в компании опасной вампирши — не лучшее решение, но Аддерли настолько привыкла иметь дело с Деймоном, который ее сарказм понимал и отвечал на него, превращая разговор в словесный бой; с Элайджей, который ей симпатизировал, да и с которым она больно не язвила; с Клаусом, который обходились с ней как с бойким маленьким ребенком, и на все выпады отвечал усмешкой и ответным сарказмом. Кайли привыкла к ним настолько, что начинала язвить уже в ответ, потому что с людьми справляться легче, чем с вампирами, а вампиры все свои…
Ребекка усмехнулась и подмигнула.
— И все же: платье, — вампирша хлопнула в ладоши и огляделась вокруг себя. Взгляд ее за что-то зацепился, но проследить художница не успела, Майклсон уже смотрела на нее. — Почему ты не мерила синее или голубое? Под твою кожу
подойдёт что-то такое.
— Слишком бледная, — кивнула Кайли. Как художница, она замечала подобную мелочь в своем образе: темноволосая и кареглазая девушка с почти белоснежной кожей, а все из-за альбиносов в семейной линии. Иногда это смотрелось выигрышно, но бывали моменты, когда это становилось проблемой.
Ребекка внимательно вгляделась в собеседницу, прищурившись, а потом сказала:
— Надо найти что-то, что будет гармонировать с волосами, но при этом не подчеркивать белизну кожи, — заявила Майклсон и направилась к одному из платьев. Через минуту она вернулась, еще раз критически оглядела свой выбор и с довольной улыбкой протянула платье Кайли. Девушка взяла его.
— Почему ты это делаешь? — спросила она.
Ребекка пожала плечами.
— Просто считай, что ты прошла кастинг, — блондинка развернула Кайли, схватив ее за плечи, и втолкнула в примерочную, задернув шторку.
Ребекка нашла именно такое платье, в котором Аддерли почувствовала очень красивой. Она крутилась в разные стороны, стараясь найти изъяны, повернулась спиной к зеркалу, вывернула шею, стараясь рассмотреть, как платье сидит на ней со всех сторон. И оно было идеальным. Девушка уже практически любила его. И точно знала, что и Элайдже она в нем очень понравится.
Внезапно поймав себя на этой мысли, Кайли тяжело вздохнула и оперлась рукой о прохладную стену.
Ее жизнь с появления Деймона перестала быть хоть немного стабильной. Он был из тех друзей, которые срывают тебя с последних пар, звонят в двенадцать ночи и катают на машине по трассе, многим превышая скорость. Деймон как-то позвонил ей в шесть утра за три дня до сдачи диплома и на все оставшееся время забрал ее на море. Девушка целый день плескалась в теплом океане, пока Деймон дописывал ее работу — тогда он еще мог ей внушать. Сальваторе был порывистым и необычным, именно поэтому Кайли была в него влюблена, поэтому она была его лучшим другом сейчас. Ей нравилось то, как бешено вампир двигал ее жизнь
Но семья Майклсонов… Кайли не знала, что именно было не так. Ребекка и Клаус отнеслись к ней приветливо, даже дружелюбно, а их старший брат явно заинтересовался в ней, как в девушке, но почему-то Аддерли это смущало. Она ничем не выделялась среди многих других, и если Элайджа аргументировал свою заинтересованность, то в отношение Ребекки и Клауса Кайли все еще испытывала смутные страхи. Кайли пусть и не справедливо, не позволяла себе забыть об истинной природе этих роковых красавцев, и что за улыбками скрывается ряд острых зубов, способных выпотрошить ее.
Но так же отчаянно ей хотелось быть их другом, а Элайджа привлекал — физически, как мужчина, и как умный, образованный и интересный собеседник. Но Аддерли не носила розовых очков, и знала, что этот роман даже если и получит развитие, то ненадолго. Вампиры в своем бессмертие как птицы — то тут, то там, а Кайли была человеком, которую внезапно зацепило. И в итоге она все равно останется только с Деймоном, алкоголем, шоколадом, мороженым и тихо урчащим рядом бульдогом.
— Ну что, размер подошел? — в нетерпение спросила стоящая за шторой примерочной Ребекка.
Кайли вздрогнула и снова посмотрела в зеркало.
— Подошёл, — глухо ответила она. Ребекка открыла шторку и привередливо осмотрела подругу брата. Потом удовлетворённо кивнула.
Кайли тяжело вздохнула — она себе нравилась и, откинув горестные мысли, девушка решила отложить подобные размышления до других времен. Художница еще раз взглянула на свое отражение. Она купит его. И будет нравиться самой себе на этом ужине. А еще будет нравиться Элайдже.
Решившись, девушка начала снимать платье. Но только ради того, чтобы переодеться в свою одежду и отнести это простое великолепие на кассу.
========== В коробочке, обвязанной красной лентой ==========
В коробочке, обвязанной красной лентой, лежали украшения. Кайли прикрыла рот рукой, смотря на серьги из жемчуга, браслет и слейв-браслет, соединенный с кольцом на цепочке. Она трепетно прикоснулась к украшениям, и почувствовала исходящий от них холод. Как художница, Кайли обожала красивые и дорогие вещи, и она хорошо знала, что если только заикнется, ее друг-вампир достанет ей хоть алмаз размером со страусиное яйцо. Аддерли стеснялась принимать дорогие подарки, и Деймон обычно с пониманием относился к этому, но… Кричащая яркая коробка, не менее яркие украшения, которые хоть и были выполнены в весьма скромном стиле, многое говорили о материальном положение хозяйки.
К коробке прилагалась записка: «Маленький презент от личного шофера. С любовью». И именно сейчас Кайли поняла, что примет эти дорогие, безумно дорогие украшения, чтобы в этот вечер нравится своему другу; мужчине, в которого она влюбилась; и самой себе.
Деймон ждет ее у дома, опираясь на машину и отряхивая невидимые пылинки с черного пиджака. Он рассматривает темнеющее небо, предполагая, что бал затянется до раннего утра. Он слышит, как открывается дверь, как девушка закрывает ее на замок и убирает ключи в маленький тайничок, слышит, как шуршит подол платья, и лишь, когда чувствует тепло чужого тела рядом, смотрит на свою подругу. И все мысли пропадают.
Длинные волосы распущены, завитые на локоны мягкими темными волнами опускаются на плечи, а часть волос собрана в неаккуратную косу, что плавно изгибается от висков и чуть ниже затылка. Платье синего цвета с длинным шлейфом, роскошно ниспадающим на пол. Подол украшен элегантной россыпью бусин, которые также встречаются на корсете и аппликациями в виде растений.
На правой руке скромно поблескивает среднего размера брильянтовые браслет, сделанный в виде цветов; левую украшает слайв-браслет в виде короны, мелкий ряд бриллиантов украшает цепочку, тянущуюся к кольцу из серебра и небольшого цветка все из того же камня на указательном пальце.
Под слегка приподнятым платье, Деймон заметил носки черных замшевых туфель на высоком каблуке. Мягкие губы подведены розовой помадой, и бледные темные тени цвета покрывают веки глаза. Ресницы густо накрашены, а брови слегка подведены.
— К нему еще были плечи, — смущенно говорит Кайли. — Но я их убрала, — она глубоко вдыхает, и смотрит на Деймона с явным волнением. — Как тебе?
Вампир молчит еще минуту, пытаясь осознать, что эта прекрасная молодая женщина перед ним — все та же Кайли, которая рисует в широких рубашках, уже даже не стирая их; что эта Кайли бегает по утрам в узких спортивных костюмах; что эта Кайли может играться у камина со своим псом, довольно смеясь.