— Конечно, Деймон. Я все поняла. Я не выйду из дома.
— Чем собираешься заниматься сегодня? — Элайджа поднял воротник рубашки, накинул галстук, собираясь его завязать.
Кайли, сидя на кровати в турецкой позе, задумчиво делала небольшие наброски в своем арт-ежедневнике. Под выведенном четкими штрихами Нотр-Дама значилась дата, и Кайли колебалась ставить какую-то подпись — у нее было более десяти вариантов подписи собственным именем и фамилией, несколько творческих псевдонимов, но «свое» она так и не нашла. Проблема еще шла со школы, когда девушка серьёзно задумывалась о том, чтобы связать свою жизнь с искусством.
Когда об этом узнал Деймон, то сделал ей первый подарок, действительно дорогой для девушки, а не пустой помпезный презент — небольшого размера блокнот, где чистые страницы аквамаринового цвета чаровались с мини-работами Ван Гога. Кайли была в восторге, и именно в нем до сих пор тренировалась в своих подписях.
На вопрос она передёрнула плечами, наконец подписав рисунок витиеватым «Аддерли».
— Мы прилетели вчера в пять утра, а с десяти всем раздавали сувениры, — Кайли лукаво усмехнулась, поймала Элайджу за пряжку все еще не застегнутого ремня, привлекая ближе. Взявшись за концы галстука, она попыталась придать аксессуару представительский вид, завязав в красивый узел. Элайджа улыбнулся, смотря как тонкие пальцы художницы порхают по его шее. Справившись буквально за несколько секунд, Кайли обворожительно улыбнулась. — Разберу вещи, схожу в магазин… — она запнулась, вспоминая утренний разговор, да и Элайджа нахмурился. Покачав головой, она продолжила. — Прибраться надо, и засяду за работу. Благо, для этого не надо выходить из дома.
— Мне заехать вечером? — поинтересовался Элайджа. Кайли, не ожидавшая такого вопроса, машинально кивнула.
Если быть честными, замечания друзей о том, что она выглядит лучше, Аддерли немного даже смешили, а Элайджу на это она поддела полупрозрачным намеком. Вампир ничего не ответил, заботливо поцеловав девушку в макушку.
Майклсон шутки близких понимал — как это, они с девушкой едва ли не в медовый месяц отправились, а вернулась она свежей и отдохнувший, неужели только спали в номере? Элайджа видел проблему, и этого не то чтобы его радовало, или тешило мужское самолюбие, как думала Кайли. От Майклсона ничего не ускользнуло: ни тени, залегшие под глазами художницы от недосыпа, ни осунувшееся лицо, от чего скулы проступили резче, ни распухший от поцелуев рот.
Это началось еще в Париже.
С утра и до позднего вечера они гуляли по городу, а ночи… Ночи они проводили в страстных объятиях друг друга. Древний обучал её искусству любви, как дарить и получать наслаждение. Кайли была способной ученицей и с восторгом постигала азы этой науки. Утолив первый чувственный голод, они выходили на залитый лунным светом балкон и любовались звёздами. Это время было самым счастливым в их жизни.
На отдых у Аддерли оставалось не так уж много времени, оно летело так быстро, что ей не хотелось тратить драгоценные часы на сон, а значит, разлуку с любимым. Да, любимым! Она окончательно и бесповоротно влюбилась! Вампир, даже если и видел то, как она себя ведет, ничего не говорил, а может, был счастлив, как и она сама, и ничего не замечал.
Майклсон и вправду ничего не замечал. Поначалу. Лишь сейчас, оглядываясь назад, мог сказать, когда именно все началось. Вернувшись в Мистик-Фоллс, у Элайджи открылись глаза. В Париже они ели много и часто перекусывали, и Кайли волновалась, что поправится, но по приезду обнаружила совершенно иной исход — за три дня она сбросила почти пять килограммов. Возлюбленному рассказала об это со смехом, но именно это Майклсона и отрезвило. Он, сам того не осознавая, постепенно выпивал Кайли до дна, при этом давая ей намного меньше, чем следовало бы.
Надо было немного остудить их слишком страстные отношения. Добавить немного больше нежности и степенности. Обычные классические изысканные свидания, и медленное, пассивное занятие любовью. За эти полтора месяца — подумать только, всего полтора, а Первородный уже так сильно увяз в этой юной художнице! — Кайли пережила столько, сколько обычному человеку и не снилось. Вся ее жизнь была похожа на бешеные американские горды, но влюблённость в Первородного вампира, дружба с его семьей, спасение от жесткого избиения и летального исхода Древним гибридом, ответные чувства Первородного, три страстных дня в Париже — видимо, даже для нее это было слишком.
Ей нужен был отдых. Моральный и желательно физический. К примеру, этой ночью вполне можно обойтись и без секса, просто позволив девушке крепко заснуть у него на груди, а утром не будить, дождавшись, когда она проснется сама. И если ради покоя Кайли придется всю ночь пролежать в одной позе — то ради Бога, пожалуйста!
А завтра — выбрать какую-нибудь самую удаленную от города забегаловку, где будет тихо и спокойно, без лишней суеты и помпезности. Или вообще уехать за город на пикник!
Кайли необходимо было отдохнуть, Элайджа видел это совершенно точно. Ему надо было позаботиться о ней.
— Не скучай, — чмокнув девушку в щеку, попросил вампир, мимолетно вдохнул запах яблочно-анисового шампуня, который она купила в Париже. Она довольно зажмурилась, стараясь сдержать готовую покинуть пределы лица улыбку.
— Не буду, — усмехнулась Кайли.
Проводив вампира, Аддерли наконец-то смогла окунуться в обычную домашнюю рутину, по которой, если признаться честно, успела соскучиться.
День и правда предстоял насыщенный.
Кайли разобрала чемоданы, отсортировала вещи, нуждающиеся в стирке. Отложила в сторону вещи, которые они с Элайджей купили во время прогулок по Парижу. Небольшой пакетик из магазина нижнего белья она торопливо положила в нижний ящик комода; при одном взгляде на эти кружева, ленточки и ниточки, которые образуют «белье», Кайли покраснела. Она решилась надеть его для Элайджи, но если это увидит Деймон, комментариев Сальваторе может и не пережить.
Разобравшись с вещами и отправив в машинку первую из трех загрузок одежды, Кайли накормила подозрительно тихого Росмэна, и вынесла ноутбук из спальни в гостиную, включила его. Войдя в систему, девушка отправилась доставать постиранное белье из машины. Она заканчивала его развешивать, когда легкий звон отвлек ее от дела — это Деймон интересовался, жив ли там его Хомячок?
Оставив на время в покое темную футболку Элайджа, Кайли быстро настрочила ответ, слабо улыбаясь заботе друга. Когда ее сообщение получило статус «прочитано», Аддерли вернулась к одежде. Отправив вторую стопку одежды стираться, девушка зашла в комнату, после вернувшись к ноутбуку с фотоаппаратом. Не то чтобы Кайли раньше часто пользовалась чем-то, кроме телефона для фотографий, но эту большую, профессиональную цифровую камеру ей подарил Элайджа, когда они попали в первый же магазин на пути.
Не пользоваться ей было бы просто грех, поэтому за три дня отпуска Кайли поменяла флешку в фотокамере примерно раза два.
Сбросив фотки сразу с двух носителей памяти на компьютер, девушка стала методично пролистывать их, поставив ноутбук на колени. Бульдог вскоре оказался рядом, с помощью хозяйки залез на диван, нелепо взмахнув задними лапами, зафыркал и, уткнувшись мокрым носом Кайли в бок, вскоре довольно засопел. Она скинула на жесткий диск все сделанные в путешествии фотографии и снимки просто перемешались.
На лице Кайли сразу же с первых фоток расцвела довольная, влюблённая улыбка. Это фото Элайджа сделал в первое их утро в Париже, когда проверял фотоаппарат перед их выходом из отеля. Они были на балконе своего номера. Он сидел в плетеном кресле, разбираясь с камерой. А она — смотрела на город своей мечты, кутаясь в халат и чувствуя дующий с Сены ветер, заблудившийся в ее волосах.
Кайли помнила, как он окликнул ее. Просто негромко позвал: «Кайли», она даже обернуться до конца не успела, когда услышала щелчок затвора фотоаппарата. Фотография получилась неоднозначной. Было в ней что-то такое, что заставляло Аддерли краснеть. То ли дело в том, что ворот халата чуть отогнулся в сторону, довольно явно давая понять, что под ним на девушке ничего не надето. А может — просто она помнила, чем они занимались за пятнадцать минут до этого в душе и еще получасом ранее — в постели.