— Нравится? — высокомерно осведомился он.
Спросил, не для получения ответа, а просто, чтобы спросить. Кендалл поняла это по дьявольскому огоньку в его золотистых глазах. Таких завораживающих и холодных, как лед.
— Развяжи меня, — беззвучно просит она, будто горло сдавливает колючая проволока, которая не дает подать голос.
— Я хочу еще немного помучить тебя, — Джастин отрицательно качнул головой, скрещивая на груди руки. — Посмотри в зеркало, малыш… — мягко скомандовал он, заметив, что взгляд Кендалл направлен на выдающуюся часть на его брюках.
Девушка нервно сглотнула скопившуюся слюну и послушно отвела глаза на зеркало. Ее щеки горят пунцовым оттенком, грудь тяжело вздымается, а плоский живот напрягается с каждым новым вращением недетской игрушки. Кендалл с ужасом заметила, что с нее натекло на поверхность столешницы, образовывая под бедрами липкую лужу.
— Пожалуйста, — жалобно заскулила Бёрд, закрывая глаза.
По розовой щеке пробежала горячая слезинка, обжигая чувствительную кожу. Она была такой горячей, что казалось, слеза зашипит и испарится. Но слеза лишь капнула вниз, разбиваясь о мраморный пол.
— Моя маленькая Кенни… — ласково произнес Бибер, делая шаг вперед к изнеможенной девушке.
Он отключил вибратор и отложил его в один из ящиков в столе. Будто, там ему самое место.
Его пальцы невесомо пробежались по женской щеке, и Кендалл вздрогнула от ощущений. Она настолько изголодалась по его прикосновениям, что тело слишком горячо реагирует даже на теплые подушечки пальцев Джастина.
— Я хочу воспитать в тебе хорошую любовницу, только и всего, — он улыбнулся, заглядывая в потемневшие глаза.
Его пальцы опускаются с щеки на шею, плотно обхватывая. Джастин чувствует пульсацию ее синей жилки и облизывает губы, а Кендалл жадно ловит воздух, чувствуя, что вот-вот отключится снова, если мужчина не перестанет мягко сжимать ее горло.
И он убирает руку. Ведет ею линию вниз, осторожно обводя ореолу соска, и плавно скользит на живот, слегка пощекотав чувствительную кожу. Это самая жестокая пытка. Кендалл выгибает шею, запрокидывая голову назад и встречаясь с львиным взглядом.
Джастин нащупал то место, куда минуту назад был приставлен вибратор, и стал поглаживать чувствительную мокрую кожу уже в более стремительном ритме так, что Бёрд изгибается от удовольствия.
Она открывает губы для поцелуя и он целует. Развязно и горячо. Исследуя языком внутреннюю сторону ее губ, проглатывая ее приглушенные стоны и мысленно удивляясь отсутствию острого камешка на кончике ее языка. Она стала хорошей девочкой.
Джастин горький на вкус. Черный кофе и ром, который он, по всей видимости, подлил туда, опьяняли. Кендалл пропустила очередной стон, утонувший в глубоком поцелуе, когда два пальца Бибера медленно, но требовательно проникли внутрь.
Она подалась бедрами навстречу. Руки все еще зафиксированы на спиной и девушка стала чувствовать, как болят ее лопатки. Это мучительно и так прекрасно одновременно.
Чувствительные соски трутся о белоснежную ткань его рубашки, создавая волшебные фрикции, от которых кружится голова. Кенни отстранилась от мягких губ и издала последний, самый чувственный и пронзительный стон, останавливая вмиг задрожавшие бедра.
Она судорожно глотает воздух, дрожа всем телом и возвращаясь с небес на землю. Восторженно смотрит на довольное лицо Бибера, который похлопал ее по чувствительному месту со словами:
— Хорошая девочка.
Он обошел ее сзади и медленно потянул за край шелковой ленты на женских запястьях, высвобождая ее руки, которые не переставали дрожать.
— Ты испачкала мой стол, — улыбнулся Джастин, неодобрительно зацокав, и медленно покачал головой.
— Прости… — прошептала обессиленно брюнетка, опуская глаза.
Как же ей стыдно. Она чувствует себя грязной. Во всех смыслах.
— Я прощаю тебя, — произнес Бибер, протягивая Кендалл свой пиджак. — Надень.
— У меня есть своя одежда… — непонимающе взглянув на лицо шатена, напомнила та.
— Уже нет, — невозмутимо отрезал Джастин, указав взглядом на мусорное ведро, откуда торчала белая рубашка и край кожаной юбки девушки. — Я не сдержался и порвал ее, — невинно улыбнувшись, признался он.
— Ты зверь… — с ужасом в глазах прошептала Кенни. Ей стало страшно рядом с ним.
Тот лишь хохотнул и расслабленно уселся на диван, закинув ногу на ногу и наблюдая, как девушка трясущимися руками справляется с большими пуговицами его черного пиджака. Он оказался довольно длинным для нее и отлично закрывал ягодицы.
Джастин не мог не заметить ее сексуальность, когда Кендалл носит его одежду. Его это заводит. Мужчина облизнул покрасневшие губы, скользя оценивающим взглядом по фигуре Бёрд, и жестом пальцев подозвал ее к себе.
— Подойди, — звучало так жёстко, что Кендалл передернуло.
Она несмело подошла к мужчине, останавливаясь перед ним за пару шагов. Девушка заметила неотрывный взгляд, исследующий ее влажные с внутренней стороны бедра, и Кенни готова была умереть со стыда.
— Я хочу, чтобы ты станцевала мне, — неожиданно говорит он, поправляя непослушную челку.
Серые глаза вмиг округлились. Кендалл перестала дышать. Ей еще ни разу не выдавалось танцевать для мужчин, особенно тот стиль танца, о котором говорит Джастин. Щеки снова вспыхнули. Бёрд попала в ловушку, из которой ей не выбраться.
— Давай же. Я хочу видеть результаты твоего обучения, — чуть строже произносит Бибер, устраиваясь на мягкой обивке удобнее.
Кенни вздохнула. Сопротивляться здесь бесполезно. Как бы сильно она не смущалась танцевать перед ним — Джастин заставляет. Не повиноваться ему — равносильно быть обреченной на страшные муки. А сегодня Кендалл достаточно настрадалась.
Взяв всю свою волю в кулак, Бёрд вспомнила плавную музыку, которая часто играет в их танцевальной студии, и плавно покачивая бедрами в такт играющей в голове песне, девушка стала изгибаться в спине и руках.
Это оказалось не так страшно. Просто отключить мозг, временное и пространственное восприятие, и вот она уже в студии, перед большим зеркалом во всю стену. Танцует вместе с девочками из хореографической группы, улыбаясь и повторяя ритм музыки языком тела.
Лишь только, вместо своего отражения, Кендалл видит хищный взгляд, который просто насилует ее тело, останавливаясь дьявольскими глазами на округлой груди и изящных изгибах ее бедер.
Джастин такой серьезный, взрослый и холодный. Безумно привлекательный. Он горяч. И это факт.
— Эй, Бибер. Ты готов принять посетителей?
За дверью послышались нахальные мужские голоса. Хриплый смех и пара грязных обзывательств, затем кто-то дернул ручкой и, по всей видимости, навалился на дверь всем телом, пытаясь ее открыть.
Кендалл замерла на месте, вопросительно изогнув бровь и пытаясь считать эмоции с лица мужчины. Тот лишь раздраженно цокнул языком и быстро поднялся с дивана. Его движения четкие, точно отработанные.
— Эй! Ты чего? — пропищала девушка, когда тот грубо схватил ее запястья, вдавливая пальцы в нежную кожу.
— Заткнись, — прорычал тихо он, подводя ее к углу кабинета. — Если услышу хоть один звук — задушу, — цедит Джастин, смерив девушку грозным взглядом. Та поджала губы, кивнув.
Бибер торопливо затолкал Кендалл в один из шкафов, который на удивление оказался пуст. Наверняка, именно для таких «непредвиденных» ситуаций. И девушка вмиг замолчала, пытаясь не задеть пару пустых вешалок, которые качались над ее плечами с приглушенным скрипом.
Под настойчивый стук о благородную поверхность деревянной двери и упрямые попытки выломать замок, мужчина быстро оглядел помещение. Все на своих местах, кроме мусорки с женской одеждой. Джастин задвинул ведро под стол ногой и невозмутимо уселся на свое кресло, приняв при этом совершенно невозмутимый вид.
Дверь резко открылась, громко хлопнув противоположной стороной о стену, и на пороге показался темноволосый мужчина с пронзительно светлыми голубыми глазами. На губах замышляющая, даже какая-то маньяческая улыбка, а руки сдержано лежат в карманах черных джинсов.