Я не успеваю даже моргнуть, как его губы оказываются на моих, как его руки притягивают меня к своему телу. Меня окутывает Лорен Хэйл. Он проводит рукой по моей шее, прежде чем прекратить поцелуй, но не отстраняется полностью. Я все еще нахожусь в его объятиях.
А потом он поднимает меня, крепко держа двумя руками за задницу. Мои ноги мгновенно обвиваются вокруг его талии. Очевидно, мои конечности обрабатывают происходящее быстрее, чем мой мозг.
Его глаза растворяются в моих, когда он медленно несет меня назад и усаживает на свой стол. Мое сердце бьется как барабан от этого — фантазия, которую я представляла себе еще в школе. Парты. Секс над ними. Секс на них. Секс рядом с ними. Конечно, только я могу превратить мебель в нечто возбуждающее.
Это правда происходит или это все в моем грязном воображении?
Уголки его губ приподнимаются от моего замешательства и предвкушения. Его веселье только разжигает мои желания, но я стараюсь загнать их обратно, не желая превращаться в навязчивого монстра.
Его руки пробегают по моим бедрам, мои ноги все еще крепко обхватывают его талию.
— Сколько раз ты представляла себе это?
— На этом конкретном столе?
Он усмехается и снова целует меня. Я углубляю поцелуй и крепко хватаюсь за его волосы. Он слегка стонет, когда отстраняется, а затем с легкостью стягивает с меня шорты. Я собираюсь снова обхватить его ногами за талию, но останавливаю себя. Как ни странно, я даже останавливаю его, положив две решительные руки на его грудные мышцы. О, какие они приятные.
— Лил?
Так, сосредоточься. Я встречаю его недоуменный взгляд.
— Я не глупая, — говорю я.
Его хмурый взгляд превращается в обиженный.
— Я никогда не говорил, что ты такая.
Я качаю головой. Это все выходит не так.
— Я имею в виду, — снова начинаю я, — после всех тех случаев, когда ты отказывал мне в сексе на пляже, в машине, в общем, везде, кроме нашей спальни и ванной, я поняла, что публичный секс должно быть в этом черном списке.
Он делает шаг назад, и расстояние причиняет больше боли, чем я думала. Я протягиваю руку и хватаюсь за его руку в поисках хоть какой-то связи. Он позволяет мне крепко держаться.
— Ты сказала, что не имеет значения, что в нем, — напоминает мне Ло.
— Не имеет, — говорю я. — Не имеет, я обещаю. Я просто не хочу его нарушать.
Мои слова успокаивают его настолько, что он возвращается ко мне, вынимает свою руку из моей, чтобы положить обе на мои щеки.
— Я не позволю тебе нарушить ни одно из этих правил. Это мое обещание тебе.
— Но...
— Это мой кабинет, — говорит он с шутливой улыбкой. — Это мое личное место.
Охххх. ДА! Я прикусываю нижнюю губу, пытаясь скрыть ухмылку.
— То есть теперь ты улыбаешься? — спрашивает он. — Ты знаешь, что я думаю об улыбках?
Я качаю головой, все еще улыбаясь, когда его руки спускаются вниз. Его пальцы дразняще скользят под мои трусики.
Его губы касаются моего уха.
— Они не так сексуальны, как это, — он просовывает пальцы внутрь меня и прижимается к нежному месту. Мое лицо мгновенно искажается от удовольствия, рот открывается, глаза трепещут. Из моего горла вырывается звук.
Он выглядит слишком довольным.
— Кто теперь улыбается, любовь моя?
Определенно ты. Я хватаюсь за его плечо, когда он сменяет пальцы на свой твердый член. У меня возникает желание начать раскачиваться на нем, но я заставляю себя оставаться неподвижной. Я хочу показать ему, что контролирую себя. Что я пытаюсь.
Он входит и выходит, а я цепляюсь за его спину, за его руки, за что угодно, лишь бы удержаться. Его рука касается моей шеи, и он наклоняется вперед для поцелуя, но мне трудно просто оставаться неподвижной. Шевелить губами кажется сложной задачей. Кажется, его это не волнует. Он прижимает свой рот к моему и побуждает его открыть. Когда я не отвечаю, он начинает посасывать мою нижнюю губу. Из моего горла вырываются звуки, которые я даже не была уверена, что могу издавать.
Теперь он улыбается.
Он двигается все быстрее и сильнее, и я теряю хватку, почти падая назад на стол. Он ловит меня и медленно укладывает на несколько лежащих бумаг.
— Смотри на меня, любовь моя, — приказывает он с хриплым дыханием. Я понимаю, что смотрю на его член. Я поднимаю глаза, чтобы встретить его взгляд. Он пьянящий, интенсивный и наполняет меня больше, чем любая другая часть тела. Я не отрываю взгляда от него.
Не сейчас. Никогда.
61. Лили Кэллоуэй
.
— Боже мой! Я нашла твое порно!
Я выхожу из комнаты Райка с коробкой из-под обуви. Я могу только представить, что в ней находятся улики, подтверждающие, что я не единственный любитель порно среди наших друзей. Мое ликование слишком очевидно.
Ло и Райк поднимают взгляд с пола, заваленного пузырчатой пленкой и коробками. Мы собираем вещи из его старой комнаты в доме матери. Он переезжает из своей квартиры в Филадельфии в новую квартиру — в том же городе, только в месте, где больше гостевых спален и меньше папарацци, скрывающихся снаружи.
Вместо того чтобы покупать все новые вещи для дополнительного пространства, он пытается объединить то, что у него есть здесь. Райк запланировал сбор вещей во время книжного клуба Сары Хэйл, поэтому ее нет дома. Ло не очень-то хочет встречаться с ней лицом к лицу, учитывая, что он — результат ее неудачного брака.
— Открой, — говорит мне Райк, указывая на коробку из-под обуви в моих руках.
Я откидываю крышку, и у меня поднимается настроение. Бейсбольные карточки. Сотни. Один из парней выглядит довольно привлекательным... возможно...
Я протягиваю карточку с горячим молодым игроком.
— Ты точно дрочил на это.
Ло ухмыляется, даже когда с трудом заворачивает лампу странной формы.
Райк бросает на меня взгляд.
— Ты бы подрочила, — опровергает он. — И, возможно, я бы тоже, если бы меня привлекали мужчины. Но нет, я обменивался ими с детьми из начальной школы, я не кончал на них, — он поворачивается к Ло. — Она делает это с тобой?
— Что? — спрашивает он с весельем. — Пытается найти мое порно?
Я замираю, глаза расширены.
— У тебя есть порно? — о Боже, у нас дома может быть порно. Прямо сейчас. Я задыхаюсь. — Где?
— В доме моего отца, — объясняет он. — Ещё с моих подростковых лет.
О. Это логично. Он не стал бы держать порно рядом со мной — даже если я очень хорошо себя вела последние несколько недель.
— Значит, я единственный, кого ты любишь смущать? — спрашивает меня Райк.
— Ты не можешь смущаться, — напоминаю я ему, — и это ты мне сказал, чтобы я не стеснялась говорить о сексе, так что это твоя вина.
Это правда, что я открылась рядом с Райком, и я думаю, что теперь мы даже можем называть друг друга друзьями.
— Чертовски фантастично.
Он хватает рулон скотча и пытается намотать его на коробку, но автомат взвизгивает от возмущения. Он произносит несколько ругательств и бросает рулон на пол.
— Лили, не могла бы ты найти мне другой рулон ленты? В кухонном шкафу должен быть один.
— Сейчас принесу.
Я выхожу из спальни и иду через большой дом, в котором больше ненужных спален, чем необходимых. Я нахожу кухню и начинаю открывать столько ящиков, сколько могу, избегая посуды и кастрюль. Спустя какое-то время я нахожу отделение с разнообразным содержимым. Я приседаю и обнаруживаю скотч за коробкой с лампочками.
Успех.
Я поворачиваюсь, собираясь вернуться в комнату Райка, но что-то останавливает меня. Что-то лежит в чайной корзинке у столика для завтрака. Маленькая коробка зажата в переполненной корзине с почтой.
Она коричневого цвета, как и любой другой обычный пакет, но этот отличается от других. Мое сердце подпрыгивает к горлу. Сглотнув комок, я подхожу к коробке, подтверждая свои подозрения. По всей упаковке напечатаны крошечные буквы Х.