Сегодня утром она написала мне сообщение.
Роуз: Я просто занята, и мне жаль, что у меня нет больше времени на разговоры. Я не виню тебя. Не вешай нос.
Я чувствую себя не очень бодро, но это сообщение помогает облегчить тяжесть на моей груди. Сегодня у меня последний тест перед началом выпускных экзаменов на следующей неделе, и это первый раз, когда я выйду на территорию кампуса после скандала. Я не должна идти. Я не готовилась и не заучивала ответы со старых экзаменов. Я просто плюхнулась на диван и смотрела повторы ситкома Парень познаёт мир.
Мои конечности сильно тянут вниз, это якорь, который привязывает меня к кровати, к полу, к дивану. Утром, днем и ночью. Желание исчезнуть, суперспособность, о которой я всегда мечтала, посещает меня всё чаще. Доктор Бэннинг сказала бы мне, что у меня депрессия, может быть, даже прописала бы мне лекарства. Но я не разговаривала с ней после встречи с адвокатами.
Мне запрещено её видеть. У меня теперь новый психиатр. Доктор Оливер Эванс. Я встречусь с ним на следующей неделе.
Душ — моё единственное уединение: место, где существует мастурбация, где пар и мои колючие нервы сгорают и отгоняют тревогу. Чувство вины сопровождает кайф. И язнаюязнаюязнаю. Формально мне нельзя, но я слежу за тем, сколько времени я трачу на прикосновения к себе. Это не то же самое, что порно. Я не могу мастурбировать на публике. Я никогда не переусердствую, если ограничусь только душем.
И вообще, после вчерашней ночной попытки заняться сексом, Ло, наверное, будет избегать меня добрую тысячу лет. Все началось хорошо. Я была до смешного взволнована тем, что наконец-то пересплю с ним после двух недель воздержания. Час промчался, обманув мой разум, заставив поверить, что мы возились всего пять минут, а не шестьдесят. Мне нужно было больше времени.
Он продолжал говорить мне нет. И я даже пыталась околдовать его и заманить в свою сексуальную паутину, что (теперь, когда я думаю об этом) не могло быть таким уж сексуальным. Я превратилась в навязчивого секс-монстра, которого мы оба боялись. Затем произошло кое-что похуже.
Я разрыдалась.
То есть я не только ныла о сексе, но и плакала, когда не получила его. Мне так стыдно, вплоть до того, чтобы начать затворничать. Я никогда не хочу показывать своё лицо, никому. Я не буду винить Ло, если он больше никогда не захочет спать со мной в одной постели.
Я смотрю на часы на кухне. Ло и Райк больше не могут бегать на дорожке Пенна или бегать трусцой по кварталу, не подвергаясь нападению папарацци или любопытных студентов. Поэтому они прибегают к бегу вокруг нашего дома в Принстоне. По крайней мере, тут закрытая территория.
Но их не должно быть тут ещё десять минут. Мои влажные волосы намочили футболку. Думаю, успею принять ещё один душ до того, как они войдут в дом. Я спрыгиваю с барного стула и бегу в ванную. Я достаю маленькую упаковку тампонов из шкафа в дальнем углу. Между ними засунут мешочек с моим водонепроницаемым мини-вибратором. Я вынимаю его и засовываю пакет обратно.
Душ или ванна?
Мне не нравится, что у нас нет комбинированного варианта ванна-душ. Тогда это было бы намного проще. Мастурбация стоя мне не нравится, и это то, что мне приходится делать в душе.
Ванна зовет меня. Пузырьки. Я также могу себе сделать пузыри. Но у меня есть только... десять минут. Думаю, я успею. Пузырьки должны того стоить.
Быстро поворачиваю кран, проверяю воду на идеальную теплоту, добавляю смесь для пены (конечно же) и бросаю один из этих розовых мыльных шариков (не совсем понимаю для чего они). Вода приобретает бледно-розовый оттенок, и я вдыхаю цветочный аромат, запах довольно близок к запаху лилий.
Так что я считаю это удачей.
Я сбрасываю одежду и погружаюсь в воду, задыхаясь от того, как тепло обволакивает мои бедра и поднимается к груди. Я держу вибратор в одной руке, предвкушение и ликование переполняют меня. Закрываю глаза, откидываюсь назад и позволяю своим мыслям блуждать, пока двигается моя рука.
Я сосредотачиваюсь на одном воспоминании — о нашей встрече с Ло на втором курсе колледжа. Нас уговорили посетить праздничную вечеринку моих родителей в их особняке в Вилланове. Поскольку мы планировали остаться на ночь, мы оба решили напиться эгг-нога(сладкий напиток на основе сырых яиц и молока). Мама отправила нас наверх, чтобы мы не мешали другим гостям, и мы заперлись в моей комнате на всю ночь.
Стоя у изножья кровати, он целовал мою шею и губы с пьянящим взглядом, вдыхая каждую частичку меня, взглядом, который пожирал мое тело за одну секунду. Несмотря на то, что мы были одни, он не останавливался.
Я была возбуждена. Он был пьян. И он с радостью предоставил мне свой рот, и я согласилась (сначала), потому что мой разум был на взводе. Его губы прижимались к моей ключице, нежные, а затем глубокие, засасывающие. Его пальцы скользили по моей талии, всё ниже и ниже.
— Ло.
Я выпустила рваный вздох и попыталась ухватиться за его белую рубашку в надежде удержать своё тело в вертикальном положении. Но мир танцевал, и я не хотела ничего, кроме как быть подхваченной им — предпочтительно с проникновением и кайфом.
Он отстранился и схватил мои щеки, в его янтарных глазах была сильная дымка, но не настолько, чтобы он полностью был невменяем. Он все еще был со мной. Здесь. Сейчас.
Я была уверена, что из нас двоих — я напоминала неряшливого пьяницу.
— Лили, — его губы приподнялись в кривой ухмылке. — Как ты себя чувствуешь?
— Шатающийся, — призналась я. — И возбужденной, — алкоголь подавил смущение, и я добавила: — Вообще-то, очень возбужденной.
Но я не могла найти себе партнера на одну ночь на частной вечеринке моих родителей. Помимо того, что большинству было за пятьдесят, немногочисленные молодые люди слишком хорошо знали мою семью. Я не хотела, чтобы начали распускать слухи о том, что я изменила Лорену Хэйлу. В конце концов, мы всё ещё притворялись парой.
Он продолжал улыбаться.
— Так вот как ты заводишь парней? Прямой откровенностью?
Мой взгляд тут же упал на его пах.
— Похоже, на тебя это не действует, — возразила я.
Я выскользнула из его объятий и нашла в ящике стола его Macallan. Я откупорила бутылку и сделала быстрый глоток. Его лицо потемнело, и он выхватил у меня виски. Он поднес ободок к губам и сделал большой глоток, его горло трижды дернулось.
Он поставил бутылку обратно на стол.
— Ты всегда возбуждена. У меня был бы вечный стояк, если бы я реагировал на это.
Мой разум начал блуждать по грешным местам, думая о том, что именно могло бы возбудить Лорена Хэйла. Но это был Ло. Мой лучший друг. Отношения, которые я не могла обесценить быстрым сексом. Мы уже несколько раз пересекали черту, но я была полна решимости никогда не переступать конечную линию — ту, которая заканчивается с ним внутри меня, с самым высоким, самым ярким оргазмом.
— Обычно я ничего не говорю, — призналась я. — Я просто делаю разное.
Он одарил меня горькой улыбкой.
— Держу пари, ты делаешь потрясающий минет.
Я уже собиралась предложить, но вспомнила, кто он такой, и у меня снова пересохло в горле. Я протянула руку к бутылке виски.
— Делись, — сказала я.
Он засмеялся, снова прижав бутылку к губам.
— Мило.
Он сделал еще один большой глоток. Он всегда был таким собственником в отношении выпивки.
Я снова подошла к ящику и достала мини-бутылку водки.
Он поднял брови.
— У тебя нет ничего, чем можно было бы это запить, крутышка.
Я пожала плечами, отвинтила крышку и опрокинула алкоголь в горло.
— Эй! — крикнул он и бросился ко мне как раз в тот момент, когда жидкость прожгла путь по моему пищеводу.
Я резко закашлялась. Я, в чёртовом огне, подумала я. Он выхватил у меня бутылку, но восемьдесят процентов уже вторглись в мой желудок.