Корделия набрала на видеофоне домашний номер. Мартин не отвечал. Она активировала комм и вызвала панель с данными. Мартин по-прежнему сидел на вай-фай «поводке». Локация, уровень глюкозы, пульс, давление. Все в норме. Он дома. Только уровень энергии низковат. Со вчерашнего дня не ест. Вот же вредина.
Наконец видеофон ответил. На Корделию взглянул мрачный взъерошенный Мартин.
— Что это за вид? — строго спросила Корделия. — Сижу за решеткой в темнице сырой?
— Система стабильна, — хмуро ответил Мартин.
— По человечески говори.
— Все хорошо. Что мне сделается?
— Тебе привезти вкусненького?
Он пожал плечами. Опустил голову.
— Мартин, — позвала она.
Нет ответа.
— Мартин, пожалуйста.
Он взглянул грустно и покорно. «Ну я же не возражаю! Не спорю, не протестую. Чего ты еще от меня хочешь?» говорили его глаза. «А то, что идея мне не нравится, и не скрываю своих чувств, так ты сама предоставила мне свободу».
— Мартин, пойми, это необходимо. Тебе нельзя оставаться рядом со мной. Это опасно.
— Я знаю. Можешь не объяснять. Твоя логика безупречна.
— Тогда почему ты дуешься?
— Я не дуюсь.
— Кому другому расскажи. У меня нет детектора и датчиков, но у меня есть глаза. Тебе кажется, что все повторяется, что все это уже было, что ты останешься где-то один, как на той станции. Ты воспроизводишь события прошлого в настоящем. Но все изменилось, Мартин, все не так. Все закончится. Ты не останешься один. Ты вернешься.
Мартин молчал.
— И потом, мы же договорились. Без твоего согласия ничего не будет. К тому же, — Корделия запнулась, — есть и другая вероятность.
— Какая?
— Они тоже могут… не согласиться.
Корделия открыла дверь своего просторного кабинета и застыла. Кира сидела в ее кресле за ее терминалом. Светилось развернутое вирт-окно.
— Станислав Федотыч, нужна ваша помощь.
Первый порыв отступить и осторожно прикрыть дверь. Подслушивать чужие разговоры неэтично. Вероятно, Корделия так бы и сделала, если бы тон Киры был менее деловым. Таким тоном лирику тоскующих сердец не озвучивают.
— Что? Лететь? Спасать?
— Нет, Станислав Федотыч, меня спасать не надо. У меня все хорошо. Все просто замечательно. Даже лучше, чем я предполагала. Тут столько событий… Вы же ничего еще не знаете! Но это долго рассказывать. Сейчас не успею. Мне сейчас главное — получить ваше согласие.
- Согласие на что? Кира, удивить меня, конечно, трудно. С тех пор как этот транспортник заселили «мозгоеды», я ко всему готов, но все же… хотелось бы… определенности.
Кира шумно вдохнула и выпалила.
— Нужно спрятать одного киборга.
— Всего-то… Еще один сорванный?
— Нет, Станислав Федотыч, он не сорванный. Он разумный.
— Не сорванный, но разумный? Это как?
— Долго объяснять. Я обещаю вам все рассказать! Но не сейчас. Сейчас некогда. Вы только ответьте, согласны вы или нет. Считайте, что это очень важный заказ.
— Кира, как я могу сказать, согласен я или нет, если не понимаю, что от меня требуется. Какой киборг? Где он? Я так понимаю, что для начала его придется спасать?
— Нет, его не нужно спасать. Его уже спасли.
— Уже спасли? — К беседе присоединился еще один голос. Молодой, задорный. — Неужели кому-то кроме нас есть дело до разумных киборгов? А я думал, мы одни такие идиоты!
— Вынуждена тебя разочаровать, Тед, — ответила Кира. — Вы не одни.
— Обидно как-то, — протянул тот, кого назвали Тедом. — Я-то был уверен: «Мозгоед» настоящий эксклюзив.
— Тед, — прервал «обидчивого» пилота первый голос, принадлежащий Станиславу Федотычу, а, следовательно, капитану.
— Ладно, молчу.
— Кира, я жду объяснений.
— Спасать никого не надо. Киборга нужно спрятать. На пару месяцев, не больше. Вы же собираетесь в Магелланово Облако? Вот и возьмите его с собой.
— А те, что спасли, они что же? Передумали?
— Нет, что вы… Дело в том, что его хозяйка… понимаете, она… она очень известная.
Корделия решила, что пришло время заявить о своем присутствии. И представиться. Она рассчитывала провести переговоры с капитаном «Мозгоеда» совершенно в ином ключе: начать издалека, напомнить о знакомстве на Шебе, обговорить условия, выслушать возражения и в конце концов прийти к взаимовыгодному соглашению. Почему бы нет? Любая работа должна оплачиваться. Она предусмотрела и возможность отказа. Экипаж транспортника вовсе не обязан беспокоиться о безопасности чужого киборга, пусть и разумного. У них и своих забот хватает. Кира упоминала, что транспортник получил значительные повреждения и был вынужден отправиться на ремонт. К тому же после смерти Бозгурда у «КМ» осталось еще достаточно недоброжелателей, те же подельники и компаньоны Ржавого Волка, лишившиеся по вине какого-то старшины престижного и доходного бизнеса.
В подобной ситуации наиболее благоразумным было уйти в дальние сектора и привлекать поменьше внимание. У них есть свои разумные киборги. Зачем им брать на борт третьего, сулящего дополнительные неприятности?
Корделия была к готова к подобному повороту событий. Отрицательный результат тоже результат. Не откроется эта возможность, откроется другая. Мир многовариантен, и нет причины обвинять кого-то или сетовать на чье-то решение. Если переговоры закончатся безрезультатно, что ж, Мартин, пожалуй, обрадуется. Тоже своеобразный бонус.
Но планы и надежды вновь послужили поводом для крысиного смеха. Кира опередила свою союзницу. Отступать было некуда. Оставалось только выйти из тени.
— Известная хозяйка — это я, — сказала Корделия, становясь так, чтобы оказаться в досягаемости камер. — Здравствуйте, Станислав Федотович.
Кира от неожиданности едва не вскочила, но Корделия ее удержала. Собеседником мисс Тиммонс был знаменитый капитан Петухов. Корделия узнала его благодаря голоснимкам в личном деле. Строгого вида мужчина. Седые виски. Капитанская фуражка. Если бы Корделия не знала, что перед ней бывший космодесантник, она и без дополнительной информации определила бы, что перед ней военный. Хотя бы по командным ноткам в голосе.
Фактор неожиданности сработал. Капитан слегка растерялся.
— Здравствуйте, — ответил он. — Простите, не имею чести…
Корделия уже вознамерилась представиться, как по другую сторону окна послышалось «ах!». Из-за плеча капитана вынырнула улыбающаяся девушка.
— Ой, а я вас знаю. Вы Корделия Трастамара, правильно?
Теперь уже слегка растерялась Корделия.
— Да, правильно. Это я.
— Я вас по головидению видела, — быстро заговорила девушка. — Вы принимали участие в презентации нового фэнтези сериала. Ну того, помните, про любовь прекрасного ксеноса и земной девушки…
Такое время от времени случалось. Ее в самом деле зазывали на всевозможные публичные мероприятия, и некоторые приглашения Корделия даже принимала.
— Да, я бываю на презентациях. Вполне вероятно, что на одной из них вы меня и видели.
— А я вас тогда тоже знаю, — заявил обладатель второго, более молодого мужского голоса, который сокрушался по поводу неуникальности «мозгоедов». — Это же ваша яхта «Подруга смерти»? Я про нее читал. — Черноволосый парень в бандане потеснил капитана в вирт-окне. — Крутая посудина! Класса А-плюс, восемь форсированных движков, собственная гасилка. М-м-м-м-м… Перед прыжком разгоняется до субсветовой.
— Как вы сказали? Корделия Трастамара? — послышался еще один голос.
Из-за другого плеча капитана выглянул плотненький круглолицый мужчина. И его Корделия узнала по изображениям в личном деле. Доктор Бобков, Вениамин Игнатьевич. Старинный друг капитана Петухова. Который, по некоторым непроверенным слухам, и подбил бывшего старшину на эту авантюру с транспортником. Ему Корделия тоже не успела ответить.