Они ей ничего не внушали, но Даша видела людей вокруг себя, озабоченных обустройством быта, видела соперничество между ними, видела, как родители мучаются в погоне за удобствами и роскошью, которую они покупают в спец магазинах на сертификаты, в то время как у ее подруг все гораздо более простое.
Она усваивала приемы этой жизни естественно, и когда познакомилась со Стасом, конечно, вопрос его работы ее интересовал не только с точки зрения их с ним отношений, но и с другой: «Что скажут родители?»
И вот случилось самое страшное – он не начальник. Она это скрывает, и это мучительно, и невозможность сказать об этом родителям встает перед ней неразрешимой проблемой. Время уже другое, и родители другие, не партийные, а бизнесмены, и деньги, деньги, деньги и вещи, и разговоры не об идеях, а у кого что, но уже более крутое - про иномарки, коттеджи, дачи, про новое престижное жилье. И все это такое сейчас для Даши не важное. А что ей делать?
Она полюбила, но положение ее родителей? В этом трудно разобраться, и ЗАВИСТЬ к тем, у кого все в порядке, зарождается в голове Даши и не дает спокойно наслаждаться счастьем любить. В душу закрадываются непонятные мысли, а что важнее: любовь или все это, другое, практичное. И нет ответа. И будет ли она счастлива с этим Стасом, который не начальник, а простой, самый простой, и не понятно чем занимается.
Тот вечер они навсегда запомнили. Они долго оставались под деревьями в парке, на скамейке, и ласки, и нежность прогнали все мысли о реальности.
27
Долго Владимир с Элей говорили обо всем. Эля рассказала, что увольняется, что ей не важно, что будет, но надо прервать это ее неестественное положение девушки-продавца, когда она себя чувствовала другой.
Владимир искренне признался, что она не подходит для той обстановки, где они вместе оказались. Он немного фантазировал, и когда говорил об этом, ему казалось, что все так и было на самом деле.
В тот день они долго гуляли по городу, заходили в кафе, потом шли дальше, потом садились на скамейку и бессмысленный разговор им казался очень интересным, и все время хотелось сказать о чем-то главном, важном, а оно куда-то ускользало.
Неожиданно Эля начала рассказывать про Дашу, про то, как она завидует ей в чем-то самом главном, в том, что вот она из такой семьи. При этом Эля чувствовала, что она освобождается от чего-то, ее тревожащего, ее беспокоящего, и сразу ей становилось легче.
Когда она призналась, что ЗАВИДОВАЛА не только своей подруге, но и другим, она поняла, что это сейчас не так, что она свободна от этого чувства. Она свободна от ЗАВИСТИ.
Вечер был теплый. Середина лета благодатное время, и вечерняя прохлада так желанна, что погружаешься в нее с радостью, как - будто весь день ждал вечера. Темнело, и Владимир взял Элю за руку, и они шли, чувствуя, что они одно целое.
Зашли в парк и, не сговариваясь, бросились друг другу в объятья. Так и замерли, не видя ничего вокруг, как будто мир перестал существовать, а началось что-то такое бесконечное и сладостное.
В таком состоянии возбуждения они медленно двигались, на время, отрываясь друг от друга, а потом губы их соединялись, и блаженство поглощало их бесконечностью.
Так они подошли к дому Эли, и не было вопроса, расставаться или нет. Оба хотели одного, и это сразу случилось, как только за ними захлопнулась дверь.
Впервые Эля испытала чувство радости от прикосновений мужчины ей приятного. Это продолжалось приливами блаженства, которое пронзало ее тело остро, а потом растекалось в разные стороны, и она не знала, где она и что с ней.
Фантастические картины природы переплетались у нее в голове с мыслями о том, где она и что с ней такое, и ей казалось, что как будто нет рядом никого - она не видела Владимира, она его ощущала, она с ним сливалась в одно целое - так они провели эту их первую ночь.
Владимир не был из тех молодых людей, для которых близость ничего не значит. Он был другой. По его представлению близость с женщиной – это обязательно связано с любовью. Все, что сейчас с ним случилось, было впервые, но природа так придумала, ей не нужно опыта.
Эля удивилась «опытности» Владимира. Она ни о чем не спрашивала его, а он был счастлив, как может быть счастлив человек, впервые увидевший красоту природы, ему вдруг открывшуюся в новом, неизвестном. Жизнь приобретала совершенно новое звучание, и он это ощущал каждой клеточкой своего существа.
Счастье струилось, оно его окутывало, и он себя ощущал вновь родившимся - его непосредственная натура доверяла чувствам настолько, что забывала обо всем, о том что есть еще что-то кроме этих счастливых мгновений.
Первое, что пришло ему на ум, это сказать: «Давай поженимся», – до такой степени он был неискушенным, доверяя всему, что случается, не видя препятствий, не видя подводных камней. Это все было чудом, и в этот момент он ощущал себя частью природы, он с ней сливался. О таком счастье мечтают, его ждут, и оно не со всеми случается. Душевные качества у всех разные, и не всякий может испытать такое.
Эля не слышала слов – она переживала впервые гармонию счастья, впечатлений и ощущений ей до того неизвестных. Они наполняли душу необъяснимой радостью, и казалось, что вот оно случилось и больше ничего не надо.
Эля не думала о том, что случилось. Она пыталась понять открывшееся ей знание своей природы, и оказалось, что она себя не знала. То, что у нее было с Виктором Леонидовичем, вдруг ей представилось мерзостью, от воспоминания о которой что-то гадкое заползает в душу и хочется забыть этот ужас.
Так Эля узнавала, что секс и любовь – это разные и несовместимые вещи. Так новое чувство зачеркивало, выталкивало из ее души все наносное, что было связано с ее прошлой жизнью, и она почувствовала в себе такие силы, что, казалось, нет ничего невозможного. И сразу же ее тонкий ум включился в работу, и первое, что ей пришло в голову, это сказать:
– Я не знала, что это такое, и вот оно случилось с тобой.
Она не хотела ничего планировать, ей казалось, в таком настроении она все сможет пережить, и сейчас она не хотела думать ни о чем реальном. Она отдыхала от прошлого, ее загнавшего в угол, и медленно выходила на открывающиеся ей просторы.
Мозг проделывал свою работу, очищаясь от всего негативного, что душило его в последнее время, так что ни одна новая мысль не могла ускользнуть, не заняв положенное ей место.
Зазвонил телефон в то время, как Владимир и Эля , устремленные в неизвестность, принадлежали другому миру, миру таинственному и возвышенному.Эля выключила телефон и звонки прекратились – не хотелось прерывать счастье, и вдруг ей пришла в голову странная мысль убежать, уехать, спрятаться, и она прикоснулась к руке Владимира. Он ее обнял, и они погрузились в счастливое плаванье по морю удовольствия и длящегося блаженства, прерываемого не словами, а звуками.
28
У Даши со Стасом не было таких условий для общения, как у Владимира с Элей, но им тоже удавалось получать удовольствие. Оба были счастливы, несмотря на небольшое неудобство и приходится прятаться от родителей, когда те были дома. Но они давали волю своим чувствам, когда оставались совсем одни.
Даша, переживая кризис отчаяния, в первый момент не заметила, что в их близости что-то изменилось, но через некоторое время она стала замечать, что у нее не возникает той радости, которую она испытывала раньше со Стасом, когда он был «начальником». Происходило это оттого, что Стас после «разоблачения», потерял уверенность и его пылкость уменьшилась, и весь он стал каким-то другим, и, естественно, это чувствовала Даша, когда их близость уже не приносила ей того сумасшедшего забвения, как раньше.
Так в любовь вмешивается жизнь, расставляя свои акценты, сближая и отдаляя людей. Даша делала вид, что все ей нравится, но Стас догадывался, что она имитирует любовь в какие-то моменты, чтобы его не разочаровывать.