Экипаж продолжил свой ход, Мистер Чен скрылся в здании своей компании, чтобы обсудить дальнейшую стратегию. А Коля поехал домой. Родителей и сестры там не оказалось, они уехали в отпуск и должны были появиться только через месяц. Он отправил им письмо. Его долго не было на Родине, чуть больше года.
Он ходил по улицам Завода, просматривал ленту, наблюдал за элитой. Встретился со старыми друзьями. Но вся эта роскошь, оправданная тем, какую миссию Завод взвалил на себя, перестала его впечатлять.
Раньше мощные арки, мраморная плитка, узоры на стенах были подкреплены чем-то ещё, в них ещё была сила. Сила идеалов, в которые Коля верил, но теперь она иссякла. Вся эта мощь сгорела и сейчас, когда он проходил мимо памятных ему мест, она только тлела и давала немного тепла и вони дыма.
Интервью Мистера Чена было напечатано через две недели после приезда Коли. Из него следовало, что
а) никаких пожарных норм безопасности нарушено не было.
б) никого из рабочих не запирали во время пожара.
в) это была диверсия рабочих.
г) виновные уже найдены и будут строго наказаны.
Поверх были накинуты абстракции и пустословщина, но никаких реальных изменений предпринято не было.
Тоже самое было у Коли и когда он написал заявление на миссис Джан, заявив, что она продаёт человеческое мясо.
Удивительным образом, сначала эта информация всплыла в газетах и только потом была проведена проверка, на которой ничего не выявили. С него ещё и взяли штраф за дезинформацию и так как новость наделала шуму, то Городовые дали комментарий, что
а) они в этом не замешаны.
б) во всем виноваты дикари-варвары.
в) Коле наверное померещилось, потому что он долгое время был в стрессовой ситуации.
И дело на этом умерло.
Апатия и ненависть ко всему вокруг захлестывали Колю. Как же справедливость? Правосудие? Ценность человека? Все размахивали этими словами. Идеалы Отцов-основателей выставляли как щит, чтобы поддержать свою репутацию. Даже с друзьями Николай не мог обсудить.
Для них слова-триггеры были защитной маскировкой, которая не давала им обдумывать что сказано на самом деле. Все разом как-будто ослепли. А его раздражение старались не замечать и жалели его.
Николай проводил день за днём не выходя из своей комнаты, ему пришло письмо, что скоро приедет семья и они наконец-то увидятся после долгой разлуки. Он ждал, что хотя бы они, самые близкие ему люди, смогут увидеть очевидное.
– У нас для тебя прекрасная новость, Милена выходит за мистера Чена.
Такой была первая фраза, которую услышал от семьи Коля за год разлуки. Он сделал вид, что рад, поздравил семью, сестру. А за семейным ужином начал свой рассказ, как он провёл год за пределами Города, в диких местах.
– А правда, что эти дикари не моются и едят все руками?
– Хаха, ну понятно, что у этих варваров нет никакой культуры.
– Ужас, этот Толя наверняка обманывал, он не мог быть из Города, он же ну…
– Хм, ну да, понятно, что этот диверсант тебе наплел всякого, я тоже сначала прочитал его интервью и был шокирован, но потом все стало на свои места.
– Да, для нашего друга-директора эта диверсия была большим ударом, он так переживал, был в таком большом стрессе.
Весь рассказ Коли был прокомментирован, все мельчайшие детали, все особенности персонажей этой истории были оценены. Поэтому варвары и деревенщина были злодеями, а директор и Джан невинными жертвами обстоятельств.
– Сынок, ты прошел через многое. Но и эта грустная история учит нас, что надо продолжать нести наши идеи просвещения в массы. ЛикБез, так сказать. Теперь ты знаешь, почему миссия Заводчан так важна, чтобы направлять этих идиотов и баранов.
Гордый, самодовольный кот. Их лица выглядели уродливо. Их гадкие пальцы, их довольные и радостные улыбки, их одежда, Коле казалось, что комната наполняется запахом гари. А пальцы, как гаденькие черви, орудовали ложками, вилками, ножами и им не виделось в этом ничего удивительного.
– Мне кажется, что вы слишком предвзяты в их отношении,– промямлил Коля.
– Ой, да ну, ты же сам все видел, какие они варвары, какие ужасные люди, обманщики и лицемеры. Они абсолютно не понимают наших гуманистических идеалов и вот результат.
– Да я не думаю, что это самое важное, мне кажется, что…– он задумался.
– Ну-ну?
– Я думаю, что…
Коля переводил взгляды с одного веселого лица на другое и видел в них только самодовольное незнание, убежденное в своей правоте и всезнании.
– Продолжай, переубеди наc,– весело подзудил его отец.
Николай посмотрел на него очень грустно и устало и понял, что хотел сказать.