— Лучше не ерзай, — после этих слов я замерла.
— Отпусти меня, — прошу.
— Ничего не забыла? — спрашивает меня весело.
— Что?
— Ты должна мне поцелуй, — хищно улыбается и приближает свое лицо к моему.
— Ничего я не должна, ты жульничал!
— Да, сжульничал, но мы не оговаривали, что это запрещено.
Думаю, перевариваю. Он прав, мы это не обсуждали. Черт, как же я злюсь.
— Ладно, — говорю неохотно. Плакало мое желание.
Кир мне похоже не верит.
Резко поворачиваю голову в сторону окна, округляю глаза и кричу: «Ой!». Кир поворачивает лицо к окну, быстро чмокаю парня в щеку, но реакция у него оказывается быстрее и вот его губы накрывают мои. Что я испытываю? Шок. Кир целует меня очень напористо, у меня нет шансов устоять, отвечаю на поцелуй и слышу утробный рык. Теперь поцелуй полон страсти и нетерпения, не замечаю в какой момент мои ноги обвивают его талию, но вот Кир уже прижимает меня к бортику, одна его рука в моих волосах, другая сжимает мою попу. Между ног я чувствую его возбуждение. Так стоп.
Дергаюсь. Парень отстраняется, утыкается лбом в мой лоб. Мы оба пытаемся перевести дыхание.
— Какая же ты…
— Какая?
— Горячая. И хитрая. Хотела обмануть меня.
— Ничего подобного. Вид поцелуя мы также не обговаривали.
Кир усмехается, но не зло, а так по-доброму.
— Мне пора, — говорю спустя несколько мгновений.
Кир нехотя меня отпускает, мы вылезаем из бассейна. Что я наделала? Он же мой ученик, как мне теперь занятие у него вести?.. Больше никакого авторитета. Правы были парни изначально. И почему я об этом не думала, когда ставила на кон поцелуй? В не радужных мыслях направляюсь к женской раздевалке. Кир хватает меня за руку и снова притягивает к себе. Мы снова целуемся, только теперь меня прижимают к стене. Боже, как он целуется, под таким напором невозможно устоять. У меня колени подкашиваются. Хорошо, что Кир крепко меня держит. Спустя какое-то время я понимаю, что мне не хватает воздуха, что странно, я надолго умею задерживать дыхание, сколько же мы целуемся? Нехотя отстраняюсь от парня. Тяжело дышим.
Глава 7
— Что это было? — спрашиваю первая, приходя в себя, мы все еще стоим в обнимку, Кир прижимает меня к стене, одна его рука упирается в стену за моей головой, другой он крепко сжимает мою талию.
— Мне показалось ты была расстроена, решил подбодрить, — весело отвечает этот засранец.
— Спасибо, — Тяжело вздохнула и опустила глаза.
— Эй, что не так? Тебе же понравилось, я знаю, не отрицай.
— Я и не собиралась. Просто теперь мне придется уволиться.
— Почему это? — недоумевает парень.
— Отношения между тренером и посетителями недопустимы. И как на меня теперь будут все смотреть?
— Никак не будут, — уверенно заявляет Кир.
— Ты не понимаешь, — качаю головой.
— Ну и ладно, подумаешь, уволишься. Мне все равно не нравилось, что на тебя все пацаны постоянно смотрят.
Начала вырваться. Не отпускает.
— Ты не понимаешь, не понимаешь, не понимаешь! — со всей силы луплю по плечам парня, но он как скала, вообще не сдвигается.
— Эй, эй, эй, ты чего? Успокойся, — он меня резко встряхивает за плечи и смотрит прямо в глаза.
— Чего я не понимаю? Объясни, — приказ.
И меня прорывает, захлебываясь эмоциями, злостью и отчаянием, говорю о том, что не могу без воды, что у меня нет средств, чтобы позволить себе оплатить занятия, что я, итак, чуть не вылетела отсюда, потому что обогнала Тину, дочку шефа в универе и все остальное.
По мере моего рассказа Кир все больше хмурится. Под конец, мне кажется, что он уже безумно зол. Я останавливаюсь, его глаза меня пугают.
— Прости, — говорю, успокаиваясь.
Фух, выплеснула эмоции, стало чуть легче. Снова пытаюсь отстраниться, но Кир не пускает.
— Я правильно понял, что ты работаешь тут за копейки последние десять лет и тебя еще за все заслуги хотели выкинуть, потому что ты не понравилась Тине? И поэтому у тебя нет разряда и никаких упоминаний о тебе в соревнованиях? Потому что у тебя нет денег на участие? — зло выплевывает Кир мне в лицо.
— Я…нет, я не то имела в виду, я пойду, прости, — снова пытаюсь отстраниться, от его взгляда мне по-настоящему страшно.
Кажется, Кир замечает это. Поэтому улыбается своей сногсшибательной улыбкой. Судя по всему, он прекрасно знает, как эта улыбка влияет на окружающих. Но вот глаза его по-прежнему злые.
— Никому не скажем, — твердо заявляет он.